− Хватит за мной следить! Я не понимаю, чего ты от меня хочешь! – Я заорала, что есть мочи. Я обращалась напрямую к Илоне и вкладывала в крик всё отчаяние, всё непонимание с соей стороны.
Меня не волновало, услышал ли меня кто-нибудь или нет. Если бы даже рядом отдыхали люди, я не смогла бы сдержать эмоции. Пара сорок вспорхнули с ближайшего дерева, озлобленные тем, что я нарушила своим воплем их романтическое свидание. Они взмыли в воздух и разлетелись в разные стороны.
***
Когда я подошла к дому, моё эмоциональное состояние было в полной порядке. Прогулка у озера подарила мне шанс залечить свои раны хотя бы на некоторое время. Дома на мне ложилась ответственность хозяйки дома, опоры Лиры. Поэтому в пределах нашего огорода я не должна уходить в свои проблемы, связанные с несбывшимися ожиданиями насчёт конюшни.
Лиру я нашла на кухне, готовившей что-то очень ароматное. Увлеченная замешиванием теста, она не замечала меня, пока я стояла в проёме двери. Лира мурлыкала какую-то детскую песенку себя под нос, а её щеки были наполовину в муке. Я не смогла сдержать смешка, и сестра отвлеклась от своего занятия.
− И долго ты тут стоишь?
− Ты так чудесно пела, что я не могла со собой ничего поделать. – Я подошла к сестре и стряхнула с её одежды муку. – Ты собираешься печь торт?
Лира ополоснула руки в раковине.
− Пирог. Причём не обычный, а морковный. Я нашла у мамы в комнате записную книжку с рецептами. Похоже она планировала посвятить себя готовке, но…− Лира подбирала слова, −судьба распорядилась иначе.
Ей больно говорить о болезни отца вслух. Ещё и поэтому я не хотела грузить сестру своими неудачами на конюшне. Из нас двоих она наиболее восприимчива к ударам судьбы, и чем их больше, тем хуже становится Лире.
Я спросила:
− Ты звонила матери?
− Да.
Я мгновенно напряглась. Почему тогда сестра молчит?
− Ну и?
− С отцом все в порядке, − выдохнула Лира, − его перевели в обычную палату, но ему придётся некоторое время пробыть в клинике. Чтобы избежать подобных приступов. Когда он почувствует себя лучше, ему повторно проведут обследование и уже тогда зайдёт речь о выписке.
Облегчение накрыло меня с головой. Оказывается, всё это время я подсознательно переживала и за отца. Возможно, из-за этого я вела себя столь агрессивно в диалоге с Адамом. Хоть я и искренне верила, что папе ничего серьёзного не грозит, переживание за его здоровье медленно съедали меня изнутри.
Я откинула волосы назад. На кухне внезапно стало теплее градусов на десять.
− Мама не говорила, когда они смогут вернуться в Малиновку? – Я вертела в руках очищенную морковь и уже хотела отгрызть от неё кусочек, но вовремя положила овощ на стол.
− Нет, я думаю сейчас ей не до этого, − ровно ответила Лира. – Я считаю, что мы должны делать всё, чтобы мама была уверенна, что мы справляемся. Не будем торопить её.
− Мы справляемся, − эхом повторила я часть её фразы.
− Конечно. – Печальный тон Лиры сменился на уверенный, даже боевой. Она брала на себя больше, чем могла потянуть. Она стремилась заменить мне мать, не дать дому превратиться в руины. Сестра по привычке видела во мне маленькую девочку, которую надо оберегать. Но оберегать надо было саму Лиру.
Моя задача показать сестре, что я для неё такая же опора, какой и она хочет быть для меня.
− А что, если я помогу тебя с пирогом? – наигранно оживилась я. Готовка и правда могла отвлечь нас обеих от всего, что насело на нас грозовой тучей средь ясного дня.
− Отличная идея, − улыбнулась Лира. – У меня как раз есть для тебя работёнка. Натирать морковь – самое неблагодарное дело, вот этим ты и займёшься!
− Так нечестно!
Каждую из нас поглотила готовка. Лира замешивала тесто, создавая миксером шум, из-за чего мы не могли поболтать. А я в это время разбиралась с твёрдой свежей морковью. После того, как сырой пирог отправился в нагретую духовку, мы засекли время и довольные свалились на диванчик в гостиной.