− Конечно будет, − заверила меня сестра.
В целом остаток вечера прошёл замечательно. Мы терпеливо дождались, когда испечется пирог, и с пылу с жару разложили его по тарелкам. С непривычки готовки в незнакомой духовке, мы не уследили и наше морковное творение малость подгорело с боков. Но такая незначительная оплошность не испортила его, а придала уютного домашнего шарма. Затем мы удобно расположились на диване и включили на ноутбуке глупую американскую комедию, благодаря которой от души посмеялись.
Небосвод за окном затягивали курчавые серые облака, словно хотели спрятать от человечества летнюю голубизну. Чем темнее становилось за окном, тем темнее и неуютнее становилось у нас в доме. Без звонких голосов родителей, мы чувствовали себя покинутыми, а весёлый летний отпуск оборачивался стараниями не потерять рассудок. Лира зажгла свет практически в каждом уголке нижнего этажа, не жалея электричества. Освещение было особенно важно для нас, оно создавало иллюзию теплоты и комфорта.
Помню, как будучи помладше мечтала пожить одна где-нибудь в центре Москвы, без родителей и даже сестры. Чтоб самостоятельно собираться в институт, готовить себе завтрак и приходить домой во сколько пожелаю. Стать независимой – вот моя тогдашняя цель. Но я не учла того факта, что мои вечера сделались бы тогда невыносимо одинокими и унылыми. Никто бы не заботился обо мне, не интересовался, как прошёл мой день. Не предлагал мне готовый ужин после трудного дня, когда бы я валилась с ног от усталости.
К счастью, мне пока не довелось узнать вкус самостоятельной жизни, что в конечной счёте ждало большинство из нас. Хорошо, что я всё ещё могу побыть маленькой девочкой какое-то время, хотя я уже неумолимо приближаюсь к так-называемому взрослению. Физическому и ментальному. И как бы я пыталась отдалить этот момент, первое испытание на прочность уже вторглось в мою жизнь.
Глава 14
По словам моей мамы каждая уважающая себя девушка должна уметь несколько вещей: танцевать вальс, очаровательно шутить и печь вкуснейшие тонкие блины. Она говорила: «Если ты умеешь варить борщ, готовить блины и вовремя понять, когда следует промолчать, то ни один мужчина не сможет пройти мимо». Не узнаю, по этим ли признакам папа выбирал маму или нет, но овладение техникой идеальных блинов стало моей идеей фикс.
Сегодня была моя очередь готовить завтрак, поэтому я поднялась с постели как можно раньше, чтобы в очередной раз попрактиковаться в искусстве печь блины. Мне всё время казалось, что они выходят у меня слишком плотными и неказистыми. То подгорят, то порвутся. А я хотела превзойти саму себя хоть в таком простом, но ответственном деле.
Я заливала в сковородку следующую порцию жидкого теста. Оно с шипением растеклось по раскалённой поверхности, покрыв собой всю площадь. Я удовлетворённо поставила сковородку, а через минуты перевернула блин. Методично складывая готовые блинчики на тарелку, я получала истинное удовольствие. И чем больше их было, тем сильнее распирало мою грудь от гордости за себя.
В отличие от меня Лира была жаворонком и обычно вставала гораздо раньше меня. Она не упускала возможности каждый раз упрекать меня за поздние подъёмы и говорила, что я упускаю огромное количество своей жизни, валяясь в кровати до полудня.
Что ж, сегодня Лиру ждёт приятный сюрприз. По крайней мере, я надеялась, что сестра по достоинству оценит мои старания.
Так и случилось.
− Аромат просто восхитительный, − сонным голосом проскрипела Лира у меня за спиной.
Она стояла в проёме кухни и потирала сонные глаза. В розовой полудетской пижаме и с не расчёсанной копной золотистых волос она напоминала диснеевскую принцессу в детстве. Этакий ангелочек королевских кровей. Умиляющее зрелище.
− Эх ты, сколько можно спать, − подтрунивала я над сестрой, − пока остальные уже всё утро на ногах.
В моменты, когда я чувствовала себя уверенно, сарказм так и срывался с моих губ. Беззлобные подшучивания сами рождались в моей голове, не успевая за работой языка. Но, как правило, этот механизм не работал, когда я действительно хотела продемонстрировать своё чувство юмора. Как например на конюшне с Адамом. После его надменных замечаний, казалось, я забывала не то, что забавные колкости, но и родную речь.
− Ты просыпаешься раньше меня примерно раз в три месяца, − парировала сонная Лира, − поэтому не зазнавайся. Но я готова простить тебе любые шутки за эти чудесные блины. Я мечтаю о них уже целую вечность.