Терять мне уже нечего, поэтому я как на духу поведала обо всём Адаму. Пришлось затронуть болезнь отца, про которую я вообще не хотела упоминать. К чести Адама, он не проронил ни слова, пока я говорила. Единственное, в чём я не призналась – это то, что я боялась ночевать одна. Адам и так сравнивал меня с ребёнком. А страх оставаться дома одной – отличный повод отпустить парочку ядовитых шуточек в мой адрес. Этого я допустить не могла.
Я хмыкнула.
− Как странно.
− Что странно? – Брови Адама поползли на верх.
− Ты первый, кто узнаёт историю почти всей моей жизни всего за пару дней. При этом, я не до конца уверенна, что тебе вообще можно доверять. Я тебя совсем не знаю, а то, что ты про себя рассказывал, может оказаться…
− Враньём? – нахмурился Адам. Но да, это то самое слово. Только в грубой форме.
− Не совсем правдой, − мягко поправила я. – Я же вижу, что твоя жизнь гораздо сложнее и запутаннее, чем ты мне показываешь. Хотя ты и не должен меня посвящать в свои тайны. Но проблема в том, что ты весь по горло в этих тайнах, которые сводят тебя с ума и не дают расслабиться.
− А почему тебя волнует моё спокойствие? – задал он ещё один провокационный вопрос. Казалось, что наша беседа начала забавлять Адама.
Какая все-таки мягкая эта скатерть. Я водила пальцами по атласным кружевам, ругая себя за то, что вообще начала этот неловкий разговор. Действительно, почему меня так заботило душевное состояние этого человека? Он мне никто. Однако, кто-то вгрызался в меня изнутри, стоило мне заглянуть в холодные глаза Адама. Как разжечь в них костёр? Как поселить тепло в его сердце?
− Мне больно смотреть на потерянных людей, − наконец почти прошептала я. – Они словно только делают вид, что живы, а в глубине они превратились в каменное изваяние. Я чувствовала что-то подобное после своей травмы. Тогда я была похожа больше на безликую тень, чем на саму себя. Многие даже не замечали моего призрачного состояния, либо не обращали внимания. Время лечит – вот девиз моих родных. Я пережила это. Но теперь я знаю, как выглядят потерянные люди. Я могу ошибаться, но, по-моему, так выглядишь ты.
Скатерть была настолько привлекательной, что Адам тоже ей заинтересовался. Он изучал плетёные узоры с особой тщательностью и въедливостью. Возможно, я зашла слишком далеко. Возможно, я только что опять рискнула больше не попасть на тренировку.
− Я не привык впускать кого-то в свою личную жизнь, прости Эмили. Не превращай меня в ребус, который надо непременно разгадать. Я не хочу быть твоей проблемой или идеей-фикс. – Адам достал пластиковую карточку из кармана шорт. Намёк на то, что мы не задержимся здесь даже десяти минут. – Давай представим, что мы вообще не говорили о наших личных делах.
− Без проблем, − не стала настаивать я.
Белокурая официантка принесла нам счёт и шлейф сигаретного дыма в придачу. Я огляделась по сторонам. Посетителей было немного. Девушка располагала временем, чтобы покурить на заднем дворе и не нарваться на гнев начальства.
Адам приложил карту к терминалу и расплатился за нас обоих. Деньги я собиралась вернуть, поэтому предварительно запомнила, сколько стоил мой скромный обед. Парень подождал, пока я выйду из-за стола, и мы направили прочь из кафе, увитом алыми розами. Мне показалось, что они машут своими цепкими ветвями нам на прощание.
Быстрая езда как наркотик – поначалу боишься пробовать, знаешь, какой вред может причинить это развлечение в дальнейшем. Но стоит только попробовать, всего лишь безобидный грамм, и тот за компанию, как заметишь, что уже не можешь выпутаться из коварных сетей. Адреналин бушует в крови, хочется ещё и ещё. Так и я сливалась с ветром и лесными пейзажами, остававшимися в дали. В то время как мотоцикл Адама мчался вперёд и вперёд.
Стоило нам со звоном в ушах ворваться в Малиновку, как Адам обернулся ко мне и на ходу спросил:
− Не возражаешь, если я довезу тебя до дома?
Я, естественно, не возражала. Адам даже не уточнил номер дома. Сразу повёл мотоцикл по направлению к нашей улице. Знакомые коттеджи выстроились в ряд и радовались моему возвращению. А в моей голове смешивались в клубок противоречивые чувства. Поездка вымотала меня, но и развеяла мою однообразную жизнь. Я была искательницей приключений, и вот они вторглись в мою жизнь.