Но, познакомившись с Валей года два-три назад на одной соседской вечеринке, Фая так и не сумела от неё отделаться. Потому что послать Валентину куда подальше с её заботой было ещё более гнусным, чем считать себя бродячей киской. Нет, не совсем поэтому. Просто Валентина всегда пыталась быть слугой, а не хозяйкой. Даже к своим доходягам-алкашам она относилась не свысока, а с немой жалостью, как, наверно, старые английские дворецкие глядят на своих спивающихся милордов. А старого дворецкого невозможно выгнать из замка.
И что в результате? Валентину как-то раз прямо на улице подозвали к машине какие-то "черные" - якобы спросить как проехать, а на самом деле втащили внутрь, увезли черт знает куда и насиловали всю ночь. Слава Богу, не убили, а напоили, и в бессознательном состоянии вывезли под утро в лесопарк и положили на скамейку. И ничего, Валентина скоро оклемалась, и даже способна была в доверительных разговорах жалеть этих южных мальчиков, у которых "по пьяну делу так слабо получалось, что пришлось..." В общем, жуть. Валя не стеснялась в описаниях, а Фаину при этом передергивало от тошноты. К счастью, история эта произошла уже года три назад и почти забылась.
- Что ты кричишь? У меня все в порядке, - вздохнула Фаина.
- Ты звонила в бюро? - жадно спросила Валя.
Еще пару недель назад она всучила Фаине буклет с телефонами какого-то сказочного Бюро знакомств, которое бесплатно подбирало своим клиенткам женихов из экономически развитых стран. Фаина с ужасом припомнила, что скорее всего, выкинула эту бумажку.
- Звонила, меня внесли в компьютер, - на всякий случай сказала она. На Валентину всегда успокоительно действовали непонятные аргументы - она не умела обращаться с компьютером, и думала, что это нечто вроде списка живой очереди.
- Давно?
- Ну, неделю назад... - осторожно ответила Фая.
- И что, ты теперь сидишь сложа руки?! - трагически воскликнула Валя. - Ты хоть газету купила?
Валентина давно уже сверлила Фае мозги, чтобы та приобрела газету объявлений "Из уст в уста" и откликнулась на все сколько-нибудь подходящие мужские предложения. Подзаголовком к названию газеты шла соблазнительная рекламная строчка: "Здесь исполняются самые сокровенные Ваши желания". Ну что ж, Фаина и попробовала для отвода глаз. С одной стороны, в глубине души Фаине действительно было очень неуютно в своем нынешнем положении, но ведь не настолько же, чтобы продаваться каким-нибудь шизанутым канадцам или египтянам, или унижаться до газетных объявлений. Тем более, как по газете найдешь человека, способного с сочувствием отнестись к молодой женщине, страдающей вампиризмом средней тяжести? И все же, глупая Валька чем-то ей льстила, чем - даже непонятно.
- Купила, не беспокойся, - заверила Фая.
- А по адресам написала? - вкрадчиво допытывалась подруга.
- Ну, я тут пока отметила, что мне подходит... - небрежно бросила Фаина, сразу прикидывая распорядок действий на случай, если Валентина вздумает её проверить. Один из последних номеров "Из уст в уста" у Фаи имелся, она купила его случайно, когда провалились планы поездки в Грецию, и ей пришло в голову поискать других, более дешевых, вариантов. И теперь в этой газетке при желании можно поставить несколько "галочек" напротив брачных объявлений, и это Валентину успокоит. Она ведь наверняка звонит не просто так - собирается заявиться в гости.
- Я сейчас к тебе зайду, - сказала Валя извиняющимся тоном. Все-таки, это ведь не телефонный разговор... Ты будешь дома?
Характерно, что она не спросила, хочет ли Фаина её видеть. А если бы даже спросила, разве Фаина сказала бы "нет"? Так что деваться все равно некуда. Если бы она даже не подняла трубку, Валентина не поленилась бы, прошла бы под дождем и ветром пятьсот метров и просто позвонила бы в дверь. Пришлось бы открыть - все-таки свет в окне горит.
- Заходи, Валечка! - вздохнула Фаина обреченно и почти радостно.
Дождь перешел в мелкую морось, а ветер все шумел, завывал, не успокаивался. К приходу Валентины Фаина успела отметить фосфорным фломастером несколько брачных объявлений в газетке, создав себе полное алиби. Для достоверности она даже перечеркнула одно из объявлений жирным крестом, чтобы в случае чего сказать: писала, мол, а он перезвонил в ответ и оказался мудаком на букву "ч".
Ворвалась Валя. Скинув мокрые туфли в прихожей, а склизский зонтик шмякнув прямо на диван, она немедленно потребовала отчета по газете. Фаина гордо предъявила ей плоды своих трехминутных усилий. Валентина впилась в газету.
- Вот этого и этого выбрасываем сразу! - ожесточенно бормотала Локоть, углубляясь в суть вопроса. - Им нужны фотомодели, а ты не модель... Так, этот пролетает - ты не поедешь к нему в город Жуковский, а сюда его тащить из города Жуковского глупо. И этот - тоже придумал! "Светловолосую девушку славянской внешности и национальности, умеющую топить русскую печь..." Н-н-да, ты у нас брюнетка и не совсем славянка...
Это Фаину всегда безотчетно задевало. Фамилия у неё была не очень славянская - Хусаинова, но она вовсе не была татаркой. Наверно, у отца были какие-то татарские корни, но в её внешности не заметно ни малейшего намека на это самое иго. И по паспорту и отец, и мать русские. А получалось как-то не так. В советское время, учась в школе, Фая никогда не задумывалась о своей фамилии, и даже о своем старомодном имени. С национальной проблемой она впервые столкнулась при демократии.
И Фаина надменно проронила:
- Ну правда, а почему бы тебе самой ему не написать? Тебе-то уж ничего не мешает. И печку растопишь, если надо.
Валя Локоть являлась чистокровной украинкой и притом никогда не была замужем. А ведь могла бы и о себе позаботиться. Всю жизнь просидела дома, занималась художественным вязанием платков "под Оренбург", росписью подносов "под Жост" и кофейничков "под Гжель". Девушка тридцати с небольшим лет интересной профессии с неоконченным высшим. Очень неплохо, особенно с учетом третьего размера бюстгальтера - когда она его надевает. Без бюстгальтера под блузкой вообще образуется такое волнение, что впору объявлять штормовое предупреждение всем встречным мужикам.
При этом Валя была человеком высших принципов, и своим третьим с гаком размером перед подругами не чванилась. И она посмотрела на Фаину не то со слезами на глазах, не то с непросохшими дождинками. В любом случае получилось очень укоризненно.
- Ну при чем тут я? Что уж мне - моя песенка спета... Мы о тебе сейчас должны думать!
"Мы должны". Да, Валентина основательно за неё взялась... Фаина ощутила странный трепет, словно она отдается в руки врача. О Господи, опять мысль о болезни... Но вместо зонда или шприца Валентина торжественно достала из своих необъятных грудей свежий номер газеты "Из уст в уста", который в мокром от дождя декольте её искусственно-шелкового платья оставил смутный серый след типографской краски.
Они просидели голова к голове минут двадцать, поочередно хихикая и взвизгивая, попадая на очередную умору. Хотя Фая, конечно, смеялась через силу. Держала улыбку, как говорят американцы.
Господи, чего только люди не напишут о себе! "Эрудированная дама приятной полноты без ж/п, а/м и б/к желает познакомиться с нескупым рыцарем до 40 лет с ж/п, а/м и без в/п для серьезных отношений, обяз. с закл. бр. и проп. на его ж/п". Или: "Привет тебе, привет! Молодой (38 лет), но очень опытный (три срока на 2, 5 и 7 лет) мужчина будет рад найти скромную небогатую домашнюю девушку, только девственницу, хорошую хозяйку и б/комплексов, для интима и большего". Тут уж Фаина хохотала до колик, ненадолго позабыв о своем вампирстве... Милый ты мой бандюжка, всех девственниц разобрали, ещё когда ты свой первый срок отбывал! И что там бедная девственница сможет тебе дать большее, чем жалкий интим?