А эта остановка: «Лог Сухой».
Ешьте свои семечки вместе с шелухой!
А вот остановка «Магазин «Лада»
В оба гляди, беречься надо!
Пока ты толчешься в дверях, как баран,
Карманники лезут в твой карман!
Дело хорошее. Если мэрия не будет возражать, зарифмуем всё.
Отличная остановка «Городская больница».
Выпал из автобуса – сможешь полечиться!
КРОКОДИЛЫ, БЕГЕМОТЫ…
Летом новости определенно мельчают. И в экономике, и в политике
(тут по традиции надо ждать августа), а тем более в тихой частной жизни
граждан. Так и вошли бы в историю эти дни как безмятежные, если бы не
небывалый случай в Новосибирской области…
Река Бердь не принадлежит к числу наиболее крупных водных артерий
мира. Дунай, Нил и Миссисипи (с Миссури) превосходят ее по многим
параметрам. Тем не менее, Бердь оставила далеко позади хваленые
западные реки, и вот как это произошло.
В Искитимском районе ловили ребята рыбку в заводи и поймали пираний.
Никого, впрочем, знаменитые хищницы не съели, до костей не обглодали,
хотя одного из рыбаков слегка цапнули за палец.
Улов поместили в банку и показали специалистам. Те признали: точно,
настоящие пираньи, а как попали в Бердь – сказать трудно. Может, выпустил
кто из аквариума (у нас любят держать дома всяких страшненьких
зверюшек, пока не укусят или не надоест).
Новосибирцы на весть о пираньях реагировали очень живо. Впечатлениями
обменивались в общественном транспорте, на рынках и даже у точек
по приему стеклотары (где народ, как известно, собирается по утрам
хмурый, тяжелый, к общению не расположенный). В дачных электричках
тоже обсуждали. Обычно начинал кто-нибудь из тех, кому не досталось
места:
– Слыхали? В Берди пираньи объявились. Так и плавают!
Пассажиры оживлялись, оставляли кроссворды и охотно включались
в разговор.
– Паренек рыбачил, руку в воду опустил, тут они стаей – цап, нет
пальца! Так вот напрочь и скусили!
– Не палец, а руку. До плеча, начисто! В горбольнице потом пришивали.
– Позвольте! Как так – пираньи? Они ведь в Амазонке плавают!
– Плавали-плавали да к нам и заплыли.
Дискуссия разгоралась и пылала до самой конечной. Безоговорочно
верили не все.
– Нашли кому верить – телевизору!
– Э-э, не скажите, уважаемый. У нас насчет хорошего – да, соврут не
дорого возьмут. «Уря» да «уря». А о плохом – чистую правду.
– А у нас опять картошка не уродилась…
– С колорадским жуком так же было. Сбросили они его с самолета,
заразили всю страну.
– Кто они-то?
– Да уж известно кто…
– Говорю тебе, глобальное потепление! Фауна меняется. Сначала пираньи,
затем крокодилы, а напоследок анаконды пойдут.
– А у нас и морковка не уродилась…
– Десять секунд – голый скелет! Теперь на пляж не суйся, сожрут!
– …и сколь их там развелось, незнамо-неведомо. Выйдешь на озеро,
вода так тебе и бурлит! Кишмя кишат. Корова у Гулькиных пошла попить,
хватились – нету. Пираньи съели! Второй месяц уж ищут, хозяин с той
поры ни разу трезвым не был.
– А у нас и свекла…
– Да будет вам, заладили! Тут серьезный разговор!
– Говорил я тебе, валить надо отсюда. Жили бы сейчас во Флориде…
– Во Флориде кайманы.
– Тьфу!
Последняя реплика, несмотря на ее краткость и категоричность, пожалуй,
наилучшим образом подводит итог плодотворных дебатов о судьбах
сибирских пираний.
P.S. Когда в Берди появятся крокодилы и анаконды, «Провинциальная
неделя» немедленно сообщит об этом уважаемым читателям.
АМИНЬ ПОЧТИ НЕ ВИДЕН
Одним из главных достижений XX-го века стала эмансипация женщины.
Век XXI-й начался с борьбы за эмансипацию жильцов.
ЖЭУ гневно рыкают. Жильцы попискивают. Недовольны все, и это
главный промежуточный итог реформы ЖКХ.
Великая война идет в жилищно-коммунальной сфере. Она и всегда
шла, а во время реформы – чистая «Буря в пустыне» (где «пустыня» – это
наши обезвоженные хладные квартиры, а «буря» – бумажная, в виде тарифов,
указаний и постановлений, сплошь исторических).
ЖКХ и жильцы. Умер Шекспир, и некому теперь сочинить трагедию
о великом противостоянии, с громовыми проклятиями, страстными
монологами и схватками над бездной. Комедию тоже некому написать.