— Нет. То есть, да и нет.
— Эй, подруга… Деза, ты что, влюбилась? А что?! Если бывает любовь с первого взгляда, то почему бы не быть любви с первого звука? — друидка засверкала глазами, — А какой он был, а? Ну, скажи!
— Какой кто?
— Первый Звук вашей внезапно вспыхнувшей страсти!
"Страсти"! Хорошо, поженить не успела.
— "ДУ"! — мстительно улыбнулась Дезинсекта, — И, строго говоря, это не звук, а слог.
— Не порти придирками и подробностями таинства зарождения чувств! Кстати, — друидка с подозрением воззрилась на подругу, — второй звук был, надеюсь, не "РА"?
— "РА" был… третьим. Вторым — "ШЕ".
— Уф! Ладно, сойдет для сельской местности. Когда договорились встретиться?
— Откуда ты…
— В любви я Эйнштейн!…
— Ты чего руку тянешь? — спросил Петрович, прервав свой рассказ.
— Можно вопрос? По теме.
— Ну, давай.
— Я про полушарность мозга. Можно?
— Давай.
— Спасибо, дяденька. Почему, говоря о влюбленных, подразумевают, что у них или взаимозамененные ребра, или Она сделана из Ребра Его? При этом, однако, утверждают, что они "нашли свою половинку"?
— И какая ваша теория? — требовательно вопросил Петрович тоном русского мафиозника из "Красной жары".
— Неопровержимая! У любящих друг друга комплементарные мозги! Вот! — Олег гордо посмотрел на слегка обалдевшего Петровича и продолжил, — У него половина, у нее половина. А вместе — такой симпатичный шарик. Каковой, скорее всего, и был изначально вылеплен из глины, но потом его за каким-то надом разрезали пополам и поместили не в одну голову, а в две! Не зря, выходит, говорят о "поисках своей половинки"! Хотите еще доказательств? Пожалуйста. Мозги устроены так, что могут синхронизироваться. Даже есть такое устойчивое выражение: "Они мыслят на одной волне". При этом производительность увеличивается кратно. Все равно, что подключить дополнительный процессор. Еще. Все знают, а многие и на себе испытали, как в состоянии влюбленности изменяется восприятие мира: краски ярче, звуки громче, запахи вонючее. Добавим сюда ложное ощущение полета и внезапно появившуюся тягу к иллюзиям и фантазиям. Просто эйфорическая зависимость от фантазий и иллюзий образуется. А почему? Да потому что твое правое четвертьшарие синхронизировалось с аналогичным правым четвертьшарием объекта страсти. При охлаждении чувств, ссоре или при форс-мажорных обстоятельствах синхронизация начинает сбоить… Так, вижу, ты еще не готов воспринять горькую правду о любви.
— М-м… Какая-то она у тебя… эстетически неприглядная.
— Правда всегда такая! Ладно. Давай, продолжай свою оцифрованную версию Ромео и Джульетты. Что? — отреагировал я на недовольный взгляд Петровича, — Мне действительно интересно. Э-э, преломление вечного сюжета в зеркале виртуального мира.
Петрович поморщился.
— Да что опять не так?! — возмутился я.
— Это я не тебе рожу скорчил, — пояснил Петрович, — Это я на слова "вечный сюжет" среагировал. Знаешь, почему некоторые сюжеты называют "вечными"? Да потому что с ними ни хрена невозможно сделать! И им пофигу реальность вокруг них или виртуальность. Они с легкостью прогибают под себя что одну, что другую. А потом заканчиваются. А всем известно, как заканчиваются "вечные сюжеты".
— Хреново заканчиваются, — мрачно подтвердил Олег и поинтересовался, — Значит, ждем появления духа Тибальда? В кого он на это раз вселился?
— В рейд-лидера "Хамелеонов". Но перед этим Раптор и Дезинсекта встретились в реале.
— Зачем?! — воскликнул Олег, бо у него, как и многих иных был обширный негативный опыт аналогичных встреч.
— Нубы, что тут еще скажешь? — припечатал Петрович.
— Короче, Серега, тут такое дело, — завел разговор Раптор, — Нет, все нормально. Просто, я в Роялях с девушкой… ну… познакомился. Охотились, там, вдвоем. Говорили…
— Опа-опа! — восхитился Сергей, — Как зовут? Симпатичная? Хотя, что это я?
— Короче, выяснилось, что она тоже из Среднекамска…
— Договорились встретиться оффлайн? Рискуешь.
— Догадываюсь, — буркнул Раптор, — Главное, я же в Роялях выгляжу… Ну, типа тебя. Не, чутка повыше и поширше…
— Вот почему у всех моих даже случайных знакомых обязательно найдется приятель выше меня ростом и шире в плечах? — обиженно вопросил двухметровый стосорокакилограммовый Сергей, — Теперь и ты обрутился.