— Как же так? Ты ведь столько всего сделала…Ты стала надеждой нашего умирающего народа!
Лэс с сочувствием посмотрела на Элиэнту:
— Тебе тяжело разочаровываться во мне? Поверь, мне не легче. Будь я всемогущей, Эллада бы осталась жива, да и Ноэми тоже. Эсфирь бы не стала убийцей, а Нейман не рыдала на могилах близких, теряя их одного за другим. Но я не смогла защитить даже их… И после всего ты продолжаешь верить в моё могущество?
Элиэнта чувствовала, как земля уходит у неё из-под ног. Рушилось то, во что она верила всю жизнь, на что полагалась. Лэс-Тера многие годы была защитой териан, а сейчас открыто расписывается в своей беспомощности и не скрывает этого.
Вновь появившееся послание из далёких времен, будоражившее своей непостижимостью теперь и Элиэнту, вернуло её в действительность. Что-то было в этой девушке очень родное и знакомое, очень похожее на саму Элиэнту. Такие же длинные, но немного более тёмные волосы. Тот же рост и фигура, и лицо почти точная копия. Да, кем бы она ни была, она точно из Флаэсов.
— Завещание…ты сказала, что оно тройственное? — словно опомнилась Элиэнта.
— Да.
— И ты вскрыла все три?
— Нет. После того, с чем я тут столкнулась, я не посмела идти дальше. Мне и этого с лихвой хватило.
— Ты знаешь, где второе?
— Оно здесь. Иди за мной.
Лэс-Тера двинулась вглубь зала. В его противоположной стороне находилась еще одна массивная дверь, подобная той, что у входа.
— Это тут, — произнесла девушка в чёрном.
Элиэнта подошла ближе, подняла факел и осмотрела печати.
— Это завещание тоже для тебя. Ты указана как получатель и дата вскрытия тоже день твоего двадцатилетия.
— Верно.
Элиэнта взволнованно обернулась к сестре:
— Ну, так чего мы ждем?
Лэс-Тера медлила, глядя на дверь с непередаваемым чувством. Что она испытывала? Страх? Неуверенность? Или нежелание брать на себя ещё одну ответственность? За этими печатями таилась неизвестность. К первому завещанию Лэс-Тера успела привыкнуть, оно до сих пор вызывало в ней множество вопросов, но стало чем-то обыденным. А там… Что ждёт её там??
— Ты знаешь, что на Тере много загадок, которые не могу разгадать даже я? — неожиданно спросила Лэс.
— Почему ты это спрашиваешь сейчас?
— Просто так…
— Ты ничего просто так не делаешь.
— Лучше отойди немного, я не знаю, что за этой дверью.
Элиэнта предусмотрительно сделала несколько шагов вспять.
Лэс-Тера принялась вскрывать древние печати. Их было пять. Она вдруг подумала, что, когда ещё ребёнком осмелилась вторгнуться сюда за первым завещанием, у неё не возникло такого смятения чувств, как сейчас.
Когда Лэс-Тера закончила вскрывать печати и вложила стилет в ножны, Элиэнта спросила:
— А где третье завещание?
— Не знаю, я его не видела. Скорее всего, где-то тут. Может, за этой дверью.
— Оно тоже для тебя?
Этот вопрос поставил Лэс-Теру в тупик, оказывается, она никогда об этом не задумывалась. Подумав, она ответила:
— Скорее всего, да. Хранители завещаний не оставили в записях упоминание на этот счёт. Но, если два первых предназначались мне, то и третье, думаю, тоже.
— Хоть бы это было так. И хорошо бы сроком вскрытия оказался сегодняшний день. Покончить бы со всем этим одним махом.
— Одним махом? — задумчиво переспросила Лэс-Тера, уже собравшаяся открыть дверь. — Мне бы пережить второе завещание. После первого до сих пор по ночам спать не могу…
Она без спешки, но твердой рукой отворила дверь. И вновь впереди их встретила темнота большой комнаты. Помещение только немного уступало в размерах первому залу. Оно тоже не имело окон, построенное из чёрного камня без отделок и украшений.
— Пусто… — тихо заметила Элиэнта, осторожно входя вслед за Лэс-Терой и пытаясь что-то рассмотреть при свете начинающего гаснуть факела.
— Там что-то есть, — Лэс-Тера указала рукой вперёд.
В центре комнаты находился маленький круглый столик на высокой ножке: деревянный, покрытый лаком, ничем не примечательный. От времени он совсем не пострадал, и на нём стояла всего одна вещь — небольшая шкатулка из такого же светлого дерева. Ничего пугающего в этом не было.
Терианки остановились возле него. Никто не решался притронуться первой к этим вещам.
— Они инопланетного происхождения, — заметила Лэс-Тера. — На Тере не растёт подобная древесина.
— И правда, — Элиэнта почувствовала страх, её настораживало всё незнакомое и чуждое терианам.
Прошла ещё минута.
— Ты не собираешься посмотреть, что там? — осмелилась поторопить сестру Элиэнта.
— Надеюсь, оно не взорвётся.
Лэс-Тера протянула руку и откинула крышку шкатулки. В ней лежало массивное кольцо. В него был засунут кусок папируса, скрученный в трубочку.
Терианки невольно переглянулись.
— Что это?.. — только и смогла пролепетать Элиэнта.
— Не может быть. Это невозможно, — произнесла потрясённая Лэс-Тера, глядя, как завороженная, на перстень, но не смея к нему прикоснуться.
Потом взяла сестру за руку и посмотрела на кольцо, украшавшее её безымянный палец.
— Они идентичны. Абсолютно идентичны.
— Что за шутки? Откуда оно взялось? — не то перепугалась, не то возмутилась Элиэнта.
— Какие шутки могут быть? Он настоящий, абсолютно подобный твоему, без малейших различий даже в одну молекулу.
— Но как мой перстень может быть на мне, на той девушке-призраке из первого завещания и в этой шкатулке одновременно?
— Ты уверена, что твой перстень единственный? — засомневалась Лэс-Тера, ей сейчас стало бы гораздо легче, узнай она, что перстня на самом деле два, а ещё лучше три.
— Конечно! Его сделали по моему заказу и моему эскизу два года назад. Это что, подделка? Дубликат?
— Боюсь, что нет. Оно настоящее, я это чувствую.
— Быть такого не может!
— Элиэнта, мне это не нравится…
— А меня это пугает!
Лэс-Тера осторожно вынула из шкатулки перстень, который словно охранял папирус, пожелтевший от времени:
— Это, по крайней мере, хоть написано на бумаге, пусть и инопланетной.
— Я гляжу, Лафрам Тогур любил вещи не терианского происхождения.
— Интересно, что там написано? Почему к нему прилагается именно этот перстень? — Лэс-Тера вынула из кольца папирус и осторожно развернула его.
Он зашуршал, открывая своё содержание той, которой его предназначили несколько тысячелетий назад.
На нём было всего несколько слов, написанных по-териански: «Я здесь. Встречай меня».
— Что там? Что? — спросила Элиэнта, сгорая от нетерпения.
Лэс-Тера на секунду превратилась в немую статую, что-то собирая воедино в уме. В её голове из тысячи осколков собралась целая картина. Для неё это послание стало как свет, озаривший непроглядную тьму. Словно ключ к секретной информации, хранившей всю истину, как она есть.
Элиэнта взяла из рук сестры папирус, прочла единственную строчку завещания, и спросила:
— Что он этим хотел сказать? — смысл послания был ей не ясен.
— Не он, а ОНА, — всё ещё находясь в состоянии близком к ступору, ответила Лэс-Тера, сделав понятное только ей открытие.
— Я не понимаю.
— Она здесь, она уже здесь! — почти крикнула, словно очнувшись, Лэс-Тера.
А потом быстро схватила папирус с кольцом, сорвалась с места и со скоростью стрелы побежала прочь. Казалось, она боялась куда-то опоздать.
— Лэс, подожди! — страшась остаться одна в этом мрачном месте, крикнула Элиэнта.
Уронив догорающий факел, она бросилась догонять сестру.
О третьем завещании в эту минуту они напрочь забыли.
Впереди сияли лучи восходящего Альтаира, а в комнатах без окон до сих пор царила тьма.
Упавший факел откатился в сторону и остался лежать в двух шагах от ещё одной, третьей и последней двери. Он погас, успев осветить на минуту печати, в каждой из которых блестел драгоценный камень.