Стелла в ужасе закрыла лицо руками. Она не думала, что её внутреннему взору предстанет нечто подобное. Когда она вновь отважилась открыть глаза, видение исчезло, а в зеркале отражалась просто она сама, бледная и перепуганная. К ней подошла Нера.
– Твоя душа истекает кровью, – сказала она, – потому, что ты была близка к смерти, которой давно перестала сопротивляться. Незаживающая рана в твоей душе ещё и в том, что ты считаешь себя виноватой в гибели отца. И карой для себя ты избрала свою покорность смерти. Да, вам не стоило идти в ту пещеру, но прошлого не изменить, а потому перестань терзать себя.
– Что вы знаете о той проклятой пещере? – с затаённой болью спросила Стелла. – Что за зло там таится?
– Нет, Стелла, не всё сразу, – покачала головой Нера.
– Но почему?
– Всему своё время, не надо торопить судьбу. Самое большое твоё несчастье – непомерное любопытство, которое до того сильно, что зачастую убивает в тебе самое элементарное чувство самосохранения. Один раз оно уже привело к трагедии. Будь осторожна, Стелла, в твоей душе и так будет ещё много ран, а потому постарайся не сломаться на своём пути к истине. Теперь ты будешь жить и, если ты посмотришь на своё внутреннее «я» через несколько дней, ты больше не увидишь крови. А чтобы видеть души других людей, тебе не понадобится зеркало. Будет достаточно, если ты просто посмотришь на них.
– Вы просили помощи. Что я могу сделать для вас?
– Найди мою семью. Ты свободна в своих поступках и потому можешь в любое время уйти отсюда. В отличие от меня, ты не узница и за тобой не следят. Медальон, который я надела на тебя, поможет тебе связаться с моей семьёй. Вернее, он будет опознавательным знаком.
Нера вдруг вздрогнула и прислушалась, а затем обратилась к Стелле:
– Мои тюремщицы возвращаются, но они не должны видеть нас вместе. Спрячься, Стелла. А ещё лучше выйди в коридор и скройся на несколько минут там. У тебя хватит времени. Быстрее!
Сказав это, Нера бросилась к своей кровати и притворилась спящей.
Стелла подбежала к двери, но, бросив взгляд в зеркало, заметила, что на ней до сих пор медальон Неры, который никто не должен видеть. Он был массивный и весьма заметный, а у Стеллы на одежде не имелось карманов. Поэтому она вернулась к кровати. Сняв медальон, Стелла сунула его под подушку и помчалась назад к двери. Но, коснувшись пальцами дверной ручки, она отчётливо услышала голоса приближавшихся женщин. Выйти сейчас в коридор, значит с головой выдать себя. Стеллу охватила паника, и она бросилась туда, куда несли её ноги – на балкон. Оказавшись там, она, как перепуганный зверёк, забилась за большой вазон, в котором росло пышное растение, привезённое с далёкой планеты.
Однако, на этом страхи Стеллы не кончились: через минуту обе женщины вышли на балкон.
Сердце Стеллы ушло в пятки.
Женщины сели в кресла возле столика. У худой лицо выражало ярость, у толстой – вину.
– Как ты могла оставить её одну? – со злостью прошипела худая, указывая на палату. – Она могла пойти на контакт и выдать нас. А если её семья доберётся до нас, то нам не поздоровится!
– Но мы же её только стережём, мы её даже не похищали и не знаем кто она на самом деле.
– Это ничего не меняет, нас могут обвинить в соучастии. Нам хорошо платят за то, чтобы мы следили за Нерой и не задавали вопросов. Нам приказано глаз с неё не спускать, а ты, пока я отчитывалась шефу, оставила Неру на полчаса! За эти полчаса она могла не только с кем-нибудь связаться, но и убежать сама. Где ты всё это время была?
– Я только вышла подышать свежим воздухом, ведь находиться целый день в душной палате тяжело.
– Могла бы включить кондиционер.
– Я так и сделала, но он вдруг сломался.
– Тогда бы вышла сюда, на балкон, если уж тебе было так невмоготу.
– Тут почти не бывает тени в это время. Да не беспокойся, никуда Нера не делась. В палате телефона нет, а за коридором следит наша медсестра, она бы заметила Неру и остановила её.
– А если бы не заметила?
– Но ведь мы довели Неру почти до полного истощения, – виновато, словно оправдываясь, пробормотала толстуха, – и она еле ноги такает. Ей не хватит сил даже покинуть здание. Голод и слабость стерегут её лучше любых стражей.