Позади всех ехал Дик. Этот двадцатилетний парень являлся типичным славянином и, как предполагал Артур, скорее всего русским. Дик находился в Группе недавно и, зная много языков, работал в основном как переводчик. Веселый, самый молодой в команде, и часто беззаботный, он как-то не очень вписывался в иногда очень опасные задания. Многие думали, что он называется сокращённым именем, но он утверждал, что Дик его настоящее имя и ни в коем случае не сокращённое от Ричарда. В этом с ним полностью был согласен Том, который говорил, что его имя тоже никак не связано с именем землян Томас.
Лошадь Дика оказалась норовистой, а он сам имел маленькую практику в верховой езде, а потому вечно был занят тем, что усмирял своего иноходца. Однако сейчас всадник и конь, оба измотанные жарой, на время прекратили свою войну и заключили негласное перемирие. Дик ехал молча, и ему нестерпимо хотелось спать.
Артур пришпорил своего серого в яблоках скакуна и поравнялся с караванщиком. Тот с озабоченно-хмурым видом и тревогой в глазах смотрел куда-то вдаль.
– Скажите, сколько ещё мы пробудем в этом пекле? – спросил Артур караванщика-проводника.
– Не знаю, господин. Но мне наш путь нравится всё меньше, – с мрачным предчувствием ответил тот.
За эти две недели караван пережил уже пять песчаных бурь, но сейчас, в этой гробовой тишине и полном безветрии, чувствовалось что-то более зловещее, чем в завывании урагана.
– Нам сказали, что вы самый опытный проводник на Тере и ни разу не терялись в пустыне. Значит, вы должны знать, за какое время караван преодолевает путь от космодрома до Аулента.
– Да, я много раз водил торговцев через эту пустыню, но каждый раз у меня уходило на это разное время. Как-то я провёл караван за три дня и сам удивился, что пересёк пустыню так быстро. А другой раз я плутал по ней двенадцать дней, и купцы меня чуть не убили, думая, что я хочу уморить их в этих песках. Но сейчас я действительно сбит с толку, так как мы в пути уже четырнадцать суток. Если завтра мы не выберемся из этого ада, то у нас кончится последняя вода, а наш караван вскоре припишут к исчезнувшим без вести.
– Вы водите караваны уже много лет. Неужели вы никак не можете запомнить дорогу? – удивился Артур. – Есть же карты, компас, звёзды, в конце концов.
– Я всю жизнь провёл в подобных условиях, ведь мой отец тоже был проводником и побывал в пустынях дюжины планет и ни разу нигде не заблудился. Но эта местность, думаю, заколдована. Даже ориентируясь по солнцу, здесь легко заплутать. Компас вообще с ума сходит, сами взгляните, – он показал Артуру бесполезный на Тере предмет, чья стрелка хаотично носилась из стороны в сторону. – Похоже, что эта, выжженная солнцем, местность обладает разумом и преподносит такие сюрпризы, что, отправляясь очередной раз в путь, я никогда не знаю, сколько времени потрачу на переход и вернусь ли из пустыни вообще.
– Тогда почему вы не бросите это опасное занятие и не найдёте спокойную работу?
– Я люблю риск, – ответил караванщик и, многозначительно посмотрев на Артура, добавил: – Так же, как и вы.
День только начался, а солнце уже немилосердно палило. Артур бросил взгляд на еле идущий караван, который обречён погибнуть, если через сутки не выйдет из пустыни. Землянин вдруг подумал о том, что здесь ни у кого нет ни одного чёрного коня. Да и когда он покупал для своей Группы лошадей, то нигде не смог купить вороного, хотя, нося траур, он хотел, чтобы и конь был соответствующей масти. Но ему пришлось довольствоваться серым в яблоках.
– Почему в караване нет ни одного чёрного коня? – спросил Артур проводника, хотя чувствовал, что вопрос глупый.
Однако тому, вопреки всем ожиданиям Артура, его вопрос не показался неуместным.
Он почти со страхом посмотрел на землянина:
– Разве вы не знаете, что чёрные кони приносят на этой планете беду? Да и к тому же, купить лошадь такой масти, это всё равно, что выбросить деньги.
– Неужели на Тере ещё существуют какие-то устаревшие суеверия? – вновь удивился Артур.
Но получить ответ он не успел: кто-то выпустил сигнальную ракету, означавшую опасность.