На минуту терианка задумалась, а затем порвала приказ императора и с решимостью и затаённой жаждой мести произнесла:
– До полудня ещё далеко, у нас есть пять часов. Если Хауцам захотелось получить поместье Эриндо – они его получат.
– Госпожа, неужели вы это допустите? – захныкала Нэринэ.
– Разумеется – да! – рявкнула с огнём в глазах терианка. – Но поместье поместью рознь. Хауцы убедятся, что даже в этом деле последнее слово может остаться за мной. Прежде всего, вы заберёте свои вольные и документы тех, кто сейчас пасёт животных и работает в полях и садах. Путь некоторые из вас отправляются в стада, табуны и отары. Скажете пастухам, чтобы они увели животных ближе к горам и там разогнали их по лесу и ущельям. Другие поспешите на поля и в сады. Пусть те, кто работают там, уничтожат весь урожай, не оставляя ничего. Остальные из вас и я займёмся дворцом.
– Что вы хотите сделать, госпожа? Неужели вы всё уничтожите? – испугалась Нэринэ, думая, что её госпожа явно не в своём уме.
– Да, мы не должны ничего оставить нашим врагам, – заявила Нейман. – Поэтому я и хочу, чтобы животных отогнали ближе к скалам. Там их заберёт Лэс-Тера, а то, что она забирает, ещё никто не находил. Урожай тоже, конечно, жаль, но пусть лучше его уничтожат. Что касается дворца, то мы сначала спрячем всё ценное в подземелье, а остальным я займусь сама. Я имею право решить будущее своего дома, который мне приказала хранить моя мама. Хауцам ничего не должно достаться, и вы в том числе. После того, как мы всё закончим, вы возьмёте свои документы и деньги, которые я вам дам. Конечно, я хотела наделить вас ещё и землёй, но сейчас это уже невозможно. Поэтому вы все должны будете покинуть Теру, и незамедлительно. Здесь вам не дадут жизни, а на других планетах вы обретёте счастье. Поверьте мне, на Ауленте свет клином не сошёлся, есть и другие миры. Отправляйтесь на те земли, где нет рабства, пусть это даже будут самые отсталые колониальные планеты. Лучше всего, если вы полетите на Альдерус к принцессе Изабелле. Она поможет вам устроиться и найти работу, ведь вы так верно нам служили. Прошу вас, улетайте отсюда.
– Но что будет с вами, госпожа? – спросил кто-то из рабов.
– Я, как и вы, уйду отсюда, но останусь в Ауленте. Мне больше нечего терять, но здесь остаётся мой дом и моя родина, – ответила Нейман. – Вы так многого не знаете и не можете понять всего, что творится сейчас вокруг. Но всё тайное когда-нибудь выходит на свет, а потому, чтобы вас не терзала совесть, и вы не думали, что бросили меня одну с моими проблемами, я скажу вам, что у меня голубая кровь. Я не из Эриндо. Об этом уже знают несколько человек, а вскоре, возможно, будет знать и весь Аулент. Териане на этой планете все приравнены к рабам, а значит и я теперь тоже. Поэтому воспользуйтесь тем, что я вам даю, и не упускайте свой шанс стать свободными.
Среди слуг вновь послышалось волнение, и толпа загудела, как встревоженный рой. Когда все затихли, вперёд вышел раб. Мужчина имел голубую кровь, но все его уважали. Он обратился к Нейман:
– Госпожа, ты терианка, но в тебе больше милосердия и сострадания, чем в пришельцах, поработивших наш народ. Все, кто стают рабами, перестают иметь национальность. Поэтому мы все равны и между нами нет вражды. Сейчас тяжело не только нам, но и тебе, которая навсегда останется нашей госпожой и нашим другом. Мы решили, что возьмём вольные, но не уйдём и не покинем тебя в твоей беде. Мы были преданными рабами, теперь станем верными слугами и друзьями. Семья Эриндо самая достойная из всех на Тере, и к нам относилась, как к свободным людям. Поэтому мы затаимся в лесах, и будем ждать лучших времён, охраняя табуны и стада. Когда-нибудь справедливость придёт и в этот, всеми забытый Аулент, и тогда мы вернёмся сюда, и будем здесь жить и работать. А пока мы сделаем всё, что ты прикажешь, а затем уйдём в леса и горы, чтобы держаться вместе и помочь нашей последней госпоже, если понадобится.
– Спасибо вам, – сказала Нейман, тронутая преданностью людей. – А теперь за дело, ведь у нас осталось всего пять часов времени.
Пока все решали, кто и чем будет заниматься, старый раб-терианин снова подошёл к Нейман.
– Никогда не думал, что снова увижу какое-нибудь терианское дитя на своём веку, а оказывается, столько лет на моих глазах росли две маленькие терианки, – произнёс он. – Бедная девочка, ты родилась в тяжёлое время и потому я как никогда благодарен графин Ронде за её доброту, она ведь подвиг совершила, вырастив тебя и Ноэми.