Войдя в город, Нейман стала совсем другим человеком. Она прошла по знакомому пути и постучала в дверь Леонии, крёстной матери Эсфири.
Леония приняла Нейман с радостью, а, узнав, что у неё больше нет крова, предложила остаться терианке в своём доме. На вопрос Нейман об Эсфири, Леония с тревогой ответила, что той нет дома уже три дня, и о ней никто ничего не знает.
– Это странно, – произнесла Нейман, скорее говоря себе, чем Леонии, а затем сказала: – Если вы мне разрешите пока остаться у вас, то я хотела бы помогать вам по дому. Я многое умею делать.
– В этом нет надобности, Нейман, – ответила Леония. – Но если хочешь, то лучше займись образованием моей дочери Солы. Она умная и послушная девочка, и я хотела бы, чтобы она знала больше, чем учат в школе. Сола, иди сюда!
К Нейман и Леонии подбежала девочка лет десяти, очень похожая на мать. Она тоже была светловолосой и светлоглазой и одета, как и Леония, в узбекский костюм и тюбетейку.
– Эта госпожа будет жить у нас, и учить тебя. Сола, слушайся её, – улыбнулась Леония, погладив дочь по голове.
– Хорошо, мама. А чему она будет меня учить? – задала вопрос девочка.
Терианка переглянулась с Леонией.
– Вопрос по делу, – сказала Нейман. – Я знаю много, но Сола права: чему именно я буду её учить? Ведь в основном я изучала медицину.
– А знаешь ли ты какой-нибудь язык, кроме универсального, на котором здесь все говорят? – поинтересовалась Леония.
– Да, я владею несколькими. Но зачем девочке их знать, если в Ауленте почти никто не использует другие языки и не говорит на них? – спросила Нейман.
– Я хочу, чтобы моя дочь покинула эту ужасную планету, когда подрастёт, – ответила Леония, приглашая гостью войти в дом. – У меня есть родственники на двух-трёх планетах. Они, конечно, не близкая родня, но обещали помочь устроить Солу в какое-нибудь учебное заведение, где она сможет получить престижную профессию. Моя дочь прилежная ученица, но ей не хватает толковых учителей, потому что мы не богаты.
– Хорошо, я приложу все силы, чтобы Сола выучила какой-нибудь распространённый язык, – согласилась Нейман. – А ещё, госпожа Леония, если понадобится, я могу оказывать медицинскую помощь. Времени у меня теперь будет предостаточно.
– Нейман, больных людей много, но в основном они не в состоянии заплатить врачу. Вряд ли ты найдёшь в ближайших кварталах состоятельную клиентуру.
– Я буду лечить бесплатно. Это моя работа, а как терианка я могу выявить болезнь или внутреннюю рану, даже не прикасаясь к больному.
Леония сначала удивлённо посмотрела на девушку, а затем серьёзно сказала:
– Тебе будут рады везде.
Нейман осталась в доме у Леонии. Она постоянно носила чёрную длинную вуаль, так как не хотела, чтобы кто-нибудь из соседей узнал её. Следуя совету Леонии, Нейман стала оказывать врачебную помощь людям, живущим поблизости, и старалась не ходить к той части города, где жили зажиточные горожане. Уже до вечера она навестила четырёх больных, которые не имели денег, чтобы заплатить высококвалифицированному врачу.
Вечером, когда Нейман приступила к учению Солы, её слух уловил тихие шаги. Она обернулась и увидела Эсфирь, незаметно вошедшую в дом.
– Эсфирь! – воскликнула Сола и бросилась к вошедшей.
Но Нейман не разделяла радости девочки. С первого взгляда она поняла, что что-то произошло, так как на Эсфири был тёмный длинный плащ с капюшоном, очень старый и потрёпанный.
– Эсфирь, наконец-то ты появилась! – произнесла Нейман, облегчённо вздохнув и подходя к ней. – Что случилось, почему ты в таком виде?
– Со мной всё в порядке, – ответила Эсфирь, ласково гладя по голове девочку, прижавшуюся к ней. – Сола, скажи маме, что я вернулась, но мне нужно поговорить с Нейман, и потому пусть нас пока не беспокоят.
– Хорошо, – девочка тут же убежала.
Как только Сола удалилась, лицо Эсфири помрачнело и стало напряжённым.