– Почему через год?
– Потому, что я всегда убивала их в один и тот же день, чтобы они знали, что это дело рук одного человека и эти смерти не были случайными. Чтобы Вампиры поняли, что и на них есть кому охотиться и они не такие уж неуязвимые, как им кажется. Это должно было действовать на них морально. Я хочу, чтобы они испытывали страх всю свою оставшуюся жизнь, чтобы постоянно слышали за своей спиной шаги их палача.
– Нет, Эсфирь, я не могу послать тебя убить человека! – возразила Нейман. – Я обещала Изабелле не мстить.
– Нейман, ты думаешь, что, убив Хауца, я выступлю в роли наёмного убийцы?
– А разве нет?
– Конечно нет! Я уничтожу Хауца только потому уже, что он – Красный Вампир. Ты здесь ни при чём, ты появилась случайно. Как видишь, Нейман, ты – любимица случая, как и я. Тебе не только случайно посчастливилось избежать смерти от руки Красного Вампира, который уничтожил твою семью, но случай привёл тебя ко мне, чтобы я воздала по заслугам убийце твоей семьи. Ты не можешь убивать, но я могу и, чувствую, что в душе ты хочешь смерти Хауца.
– Эсфирь, мы знакомы всего час. Почему ты мне хочешь помочь? Почему ты мне доверяешь?
Эсфирь беззаботно пожала плечами, прежде чем ответить:
– Нейман, наши судьбы похожи. Мы обе терианки. У нас была разная жизнь, но наши семьи погибли от рук Красных Вампиров. И я, и ты, выросли подкидышами, не зная своих настоящих родителей. А сейчас мы обе остались совсем одни в этом жестоком мире. Глядя на тебя, я думаю, что я тоже должна была стать такой и смириться, но я взбунтовалась и пошла против закона. Оказавшись в одинаковой ситуации, мы поступили по-разному. Ты – покорно несёшь свой крест; а я – убиваю тех, кто заставил меня нести такое же бремя. К сожалению, мне не дано прощать, и я придерживаюсь правила: кровь за кровь, жизнь за жизнь. Но поверь, я не желаю, чтобы и ты стала убийцей, подобной мне. У тебя ещё есть шанс смириться и жить воспоминаниями и молитвами. Сейчас тебе хочется мести, но твоя сестра поступила мудро, взяв с тебя обещание не мстить никому. Сдержи эту клятву, Нейман, и не повторяй мою ошибку. Это не принесёт тебе счастья.
– Значит, ты жалеешь, что стала убийцей? Тебя всё-таки мучит совесть? – допытывалась Нейман.
– Нет! – уверенно возразила та. – Просто убийцей надо родиться, а это не каждому дано.
– Ты думаешь, что я – хирург и врач – испугалась бы крови?
– Нейман, убийство это нечто большее, чем просто не боязнь крови. Отнять жизнь у человека тяжелей, чем сделать самую сложную операцию, хоть для первого нужно лишь точный удар кинжалом, а для второго – много часов кропотливой работы. Это тяжелей морально, чем физически. Я с детства привыкла к осознанию, что я убийца. Я выросла с этой мыслью, и она стала смыслом моей жизни. Ты же воспитана по-другому, ты не рождена убивать. Наоборот, ты врач и призвана спасать людям жизнь. Я, в память о погибших и во имя живых, убиваю, ты же, во имя того же, должна спасать от смерти людей. Поэтому будем исполнять каждая свою миссию.
Эсфирь задумчиво посмотрела на звёзды, а затем сказала:
– Уже поздно. Через два часа рассвет. Ложись здесь в беседке, Нейман. Тут ты сможешь спокойно провести остаток ночи, а я пойду в дом. Утром я помогу тебе выбраться из Аулента.
Эсфирь удалилась, а Нейман спустя несколько минут спала глубоким сном. Она отключилась быстро, без каких-либо усилий. После отъезда Изабеллы Нейман впервые смогла уснуть. Она провалилась в сон, словно с пропасть, и спала без сновидений. Отдых был просто необходим Нейман, её сейчас не смог бы разбудить никто. Вместе со сном пришло временное забвение прошедших событий, от которых измученная и уставшая душа Нейман не могла уйти все эти бесконечные и долгие четыре дня.
Эсфирь, тоже уже не спавшая трое суток, сообщила Леонии, что она вернулась, и уснула одетой, едва упав на кровать. А тем временем пол-Аулента искало Одинокого Убийцу, который спокойно спал. И никто не мог предположить, что отчаявшаяся и вымученная Нейман найдёт временное успокоение под защитой Одинокого Убийцы. Последняя из Эриндо спокойно спала почти под одной крышей с грозным палачом, перед которым дрожали весь Аулент и не ведавшие милосердия Красные Вампиры.