– Принцесса Изабелла прислала меня к вам, чтобы сообщить о том, что госпожа Мария пришла в себя. Вы должны быть там, – сообщила Нэринэ, но Нейман уже мчалась во дворец, оставив свою служанку в одиночестве возвращаться обратно по мосту.
Нейман прибежала в комнату Марии и увидела Изабеллу, сидевшую возле сестры. Кроме них никого в спальне не было, все оставались за дверью. Мария выглядела слабой и казалась бледной, как покойница, в своём траурном платье.
– Как ты, Мария? – и радостная, и обеспокоенная, спросила Нейман, приступая к обязанностям врача.
– Не стоит волноваться. Мне уже лучше, только голова кружится и слабость, – ответила Мария, пытаясь привстать с постели и показать всем, что она сильнее, чем они думают.
– Лежи! – приказала Нейман, поспешив снова уложить сестру. – Тебе нужно вылежаться и немного поесть.
– Я не хочу есть, – запротестовала Мария и тихим голосам прошептала: – Мама, Ноэми… они умерли… Я хочу их увидеть…
– Это невозможно, – возразила Нейман как можно мягче.
– Почему? Разве я не могу с ними проститься?
Нейман промолчала, и Изабелла знала, что та не скажет ни слова. Просто не скажет, и всё, потому что она тоже человек и, как и всем, ей трудно сдерживать слёзы. Но Нейман не может рыдать поминутно, а потому она замыкается в себе и молчит. Изабелла поняла, что отвечать придётся ей, ведь, в конце концов, не может же Нейман нести весь этот груз одна.
– Мария, мы их уже похоронили, – с трудом вымолвила Изабелла сквозь ком в горле.
– Без меня? – со слезами и болью, почти крикнула Мария.
Нейман занервничала, боясь, что у сестры будет нервный срыв или очередной сердечный приступ.
– Мария, ты могла проспать очень долго, и мы не могли ждать, – сказала Нейман после того, как увидела устремлённый на неё беспомощный взгляд Изабеллы.
– Сколько я проспала?
– Четыре дня.
Мария закрыла глаза и отвернула голову от сестёр. По её лицу текли слёзы.
– Нейман, Мария будет жить? – шёпотом спросила Изабелла, глядя на Нейман так, как будто та могла оживить и мертвеца.
Терианка отвела глаза от сестёр. Она встала, делая вид, что чем-то занята и проверила снова пульс у Марии. А затем заметила умоляющий взгляд Изабеллы, с надеждой устремлённый на неё.
«Ну почему все смотрят на меня так, словно я всемогущая?! Я ведь не чудотворец, а врач-недоучка», – подумала она, ощущая, что так же беспомощна, как и все остальные.
Да и чем она, собственно, отличалась от других? Только голубой кровью.
Нейман вздохнула, снова села на край кровати Марии и взяла Изабеллу за руку.
– Чудес не бывает, Изабелла, – произнесла терианка. – Ещё рано делать выводы, но у Марии слабое сердце. Она не умрёт, если её не тревожить, не волновать, и если ничего больше с ней не произойдёт. У тебя, Мария, было осложнение на сердце…
Но договорить Нейман не смогла: её слова потонули в криках, донёсшихся со двора. Изабелла перепугано посмотрела на Нейман, инстинктивно ища у неё поддержки и защиты, как у более сильной. Мария побледнела ещё больше, её глаза расширились от ужаса. Нейман осознала, что если она сейчас запаникует, то сёстры совершенно растеряются.
Все три молчали и напряжённо ждали, надеясь, что это всего лишь взбалмошная выходка слуг и ничего страшного не произошло, ведь они и так слишком многое пережили.
А где-то во дворце раздался приближающийся топот бегущих ног и возгласы. Потом дверь с шумом распахнулась и вбежала плачущая Нэринэ. Она что-то пыталась сказать, но рыдания и испуг мешали ей. Рабыня указывала на дверь, что-то бессвязно выкрикивая. Сёстры ничего не могли разобрать из слов Нэринэ, но догадались, что случилось нечто серьёзное.
– Где Леонард? – встревожилась вдруг Нейман, похолодев и вспомнив, что брата с утра не было дома и вероятно именно с ним что-то произошло.
– Изабелла, останься с Марией! – крикнула Нейман, выбегая из комнаты.
Она неслась по залам и лестницам дворца, чуть не сбивая людей, попадавшихся ей на пути. Ноги Нейман едва касались пола, но ей казалось, что она бежит медленно, а дворец как никогда казался ей большим и бесконечным. Но вот длинные анфилады комнат кончились. Нейман выбежала на террасу и увидела, что у лестницы стоят две лошади, окружённые рабами. Перескакивая через несколько ступеней, Нейман спустилась к ним. Увидев её, внизу все умолкли.