Ксиа отлично знал все пять типов падальщиков, от обычных коричневых птиц, что обитали на мысе Доброй Надежды, до огромных бородатых стервятников с пестрым горлом и треугольным веером хвоста.
— Спасибо, старые друзья! — крикнул им Ксиа.
С незапамятных времен эти птицы показывали ему и его племени дорогу к еде. Приблизившись к центру птичьего кольца, Ксиа стал двигаться осторожнее, переползая от камня к камню и внимательно оглядывая все вокруг острыми яркими глазами. Потом он услышал людские голоса, доносившиеся с дальней стороны кольца, и, как клуб дыма, словно растаял в воздухе.
Из своего укрытия он наблюдал за троими, грузившими мясо на лошадей. Сомоя — этого он отлично знал. Его лицо было знакомо всем в колонии. Ксиа видел, как Сомоя победил в гонках в день Рождества, обогнав его хозяина. А вот женщина оказалась незнакомкой.
— Это, вероятно, та, кого ищет Гвеньяма. Та, что сбежала с вонючего тонущего корабля, — решил Ксиа.
Он хихикнул, узнав Верную, привязанную рядом с Друмфайром.
— Скоро ты вернешься к хозяину, — пообещал он кобыле.
Потом сосредоточил все свое внимание на маленькой фигуре Бакката, и его глаза сузились от ненависти.
Он следил, как маленький отряд закончил погрузку и скрылся из вида, уйдя по звериной тропе, спускавшейся в долину. Как только они ушли, Ксиа побежал вниз, чтобы поспорить со стервятниками из-за остатков антилопы канны.
На том месте, где Джим перерезал горло антилопе, осталась лужа крови. Она уже свернулась в черное желе; Ксиа зачерпнул ее пригоршней и влил в открытый рот. За последние два дня он лишь слегка перекусил запасами из своей сумки и теперь чувствовал сильный голод. Он облизал с пальцев все до последней капли. Ксиа не мог позволить себе тратить много времени над остовом антилопы, потому что, если бы Баккат оглянулся, он мог заметить, что стервятники не сразу опустились на землю, и тут же понял бы: что-то или кто-то удерживает их в воздухе. К тому же охотники оставили ему не слишком много. На земле валялись лишь длинные тонкие кишки, которые люди просто не смогли унести. Ксиа пропустил их между пальцами, чтобы выжать жидкий помет. Но от него остался острый привкус, и Ксиа наслаждался им, жуя кишки. Ему хотелось взять большой камень и разбить длинные кости ног, чтобы высосать жирный костный мозг, но он знал, что Баккат может вернуться к месту охоты и, конечно, сразу заметит столь очевидную улику. Поэтому Ксиа просто взял нож и соскреб остатки плоти с костей. Спрятав эти кусочки в свою сумку, он пучком сухой травы затер следы своих ног. А птицы скоро уничтожат остальные мелкие знаки его присутствия, если он что-то упустил. Когда Баккат вернется, чтобы замести собственные следы, его ничто не насторожит.
Радостно жуя полоску вонючих кишок, Ксиа отправился следом за Баккатом и белой парой. Он не пошел прямо по их следам, а держался в стороне. В трех местах, предугадывая повороты узкой долины впереди, он срезал путь по высоткам, где не могли пройти лошади, и ждал людей на другой стороне. Уже издали он увидел дым над стоянкой в Маджубе и поспешил вперед. С высоты он видел, как трое дошли туда с лошадьми.
Ксиа понимал, что должен немедленно вернуться и сообщить своему хозяину о том, что нашел тайное убежище беглецов, но слишком велик оказался соблазн задержаться и позлорадствовать над своим старым врагом Баккатом. Ксиа не смог ему противиться.
Трое мужчин, белый, черный и желтый, разрезали мясо антилопы на толстые полосы, а женщина посыпала их крупной морской солью из кожаного мешка, потом растерла соль ладонями и разложила мясо на камнях, чтобы оно просолилось и высохло. Мужчины тем временем складывали в большой котел на треноге куски белого жира, чтобы вытопить из него сало для еды или сварить мыло.
Всякий раз, когда Баккат вставал или отходил от остальных, взгляд Ксиа следовал за ним с сосредоточенным вниманием кобры. Ксиа теребил одну из стрел в своем маленьком колчане из коры и мечтал о том дне, когда он сможет пустить отравленную стрелу прямо в Бакката.
Закончив работу с мясом, мужчины занялись лошадьми и мулами, а белая женщина разложила оставшиеся полосы на камнях. Потом она ушла вдоль берега ручья к зеленой заводи, скрытой от стоянки. Сняв чепчик, она встряхнула головой, и ее волосы взлетели сияющим облаком. Ксиа опешил. Он никогда не видел волос такого цвета и длины. Они казались неестественными и пугающими. Головы женщин его племени покрывали пушистые кудряшки цвета зерен перца, к ним было приятно прикасаться и приятно на них смотреть. Только ведьма или еще какое-нибудь отвратительная тварь могла иметь такие волосы, как у этой женщины. Ксиа сплюнул, чтобы отвести любую дурную силу, какую могла испускать женщина.