— Pasporte, — нахмурился он. — Sу isso? Это всё?
— Sim.
Пендергаста снова обыскали — на этот раз более тщательно. Нашли оставшуюся пачку реалов и положили ее на стол. Но когда они закончили, Пендергаст подбородком указал на подол своего пиджака — на что-то еще, что они пропустили.
Похитители поискали там и наткнулись на зашитый внутрь хрустящий сложенный лист бумаги. Выругавшись, один их них раскрыл выкидной нож и разрезал подол, откуда извлек фотографию. Это был один из снимков Альбана, сделанный уже после его смерти. Пендергаст слегка подретушировал его, чтобы сын на фото казался живым. Похитители развернули фотографию и положили ее рядом с бумажником и паспортом.
Стоило молодому мужчине рассмотреть снимок, по его лицу разом пробежались выражения от раздраженной скуки до удивления и шока. Он схватил фотографию и уставился на нее.
— Meu filho, — в который раз за этот день сказал Пендергаст.
Мужчина несколько секунд недоверчиво переводил взгляд с фотографии на агента, словно пытался найти соответствие. Теперь паспорт и бумажник, лежавшие перед ним на столе, наконец, привлекли его внимание. Он поднял вещи своего заложника и тщательно изучил их. В конце концов, он нарушил повисшую в помещении тишину, обратившись к одному из своих людей.
— Guarda a porta, — сказал он. — Niguen pode entrar [102].
Тот подошел к двери кабинета, закрыл и запер ее, а затем встал перед ней с оружием наперевес.
Человек за столом поднял взгляд на Пендергаста.
— Итак, — заговорил он с едва слышным акцентом на превосходном английском языке. — Ты и есть тот странный вооруженный человек, вошедший в Город Ангелов, одетый, как гробовщик, который бродил по округе и всем рассказывал, что ищет своего сына.
Пендергаст не ответил, продолжая молча стоять перед столом, слегка покачиваясь от принятых лекарств и усталости.
— Я удивлен, что ты выжил. Впрочем, возможно, тебя спасло твое безрассудство: дозорные решили, что никто в здравом уме не станет вот так соваться в Город Ангелов, поэтому решили, что вреда от тебя не будет. Но теперь, — он постучал пальцем по фотографии, — я понимаю, что ты вовсе не безвредный.
Мужчина взял паспорт и фотографию, после чего встал со своего места. Из-за пояса его шорт показался крупнокалиберный пистолет. Он обошел стол и с вызовом замер прямо перед Пендергастом.
— Ты плохо выглядишь, cada [103] — отметил он, по-видимому, принимая во внимание бледность Пендергаста и бисеринки пота, выступившие на его висках. Он еще раз посмотрел на паспорт и фотографию Альбана. — Тем не менее, удивительное сходство, — сказал он, обращаясь, скорее к себе, чем кому-либо еще. В молчании прошла минута. — Когда ты в последний раз видел своего сына? — спросил он.
— Две недели назад, — ответил Пендергаст.
— Где?
— Мертвым. На пороге моего дома.
Взгляд потрясения или боли — а возможно, смеси и того, и другого —проскользнул в глазах молодого человека, после чего выражение его лица на мгновение исказилось. Прошла еще минута, прежде чем он снова заговорил:
— И зачем ты здесь?
Короткая пауза.
— Чтобы выяснить, кто убил его.
Мужчина кивнул. По-видимому, эту причину он мог понять.
— И поэтому ты решил прийти сюда, в нашу фавелу и расспрашивать о нем всех и каждого?
Пендергаст прикрыл глаза ладонью. Его рука чуть подрагивала. Действие лекарств стало ослабевать, и боль начала возвращаться.
— Да. Мне нужно... знать, что он здесь делал.
Комната погрузилась в молчание. Наконец, мужчина вздохнул.
— Caralho, — пробормотал он.
Пендергаст ничего не ответил.
— И ты хочешь отомстить его убийце?
— Я ищу только информацию. Что произойдет после этого... я не знаю.
Казалось, мужчина на мгновение задумался над его словами. Затем он махнул рукой в сторону одного из стульев.
— Пожалуйста. Садись.
Пендергаст опустился на ближайший стул.
— Меня зовут Фабио, — продолжил мужчина. — Когда мои разведчики сообщили, что странный мужчина пришел в мой город, бормоча что-то о своем сыне, я даже не подумал об этом. Но когда они описали человека высокого, как каланча, с руками, похожими на нервных белых пауков, с кожей бледной, как мрамор и глазами, как серебряные ракушки — я был удивлен. Надеюсь, ты понимаешь, что я не мог убедиться в том, кто ты, никаким другим способом? Теперь я прошу прощения, что так грубо доставил тебя сюда, — он пожал плечами и пристально взглянул на Пендергаста. — То, что ты говоришь — правда? Трудно поверить, что кто-то мог убить такого, как он.
Пендергаст кивнул.
— Значит, он не напрасно опасался, — с тоской сказал человек по имени Фабио.
Пендергаст взглянул на него через стол. Он знал наверняка, как одевались наркобароны в Рио, как они жили, как они были вооружены. Он силился вспомнить слова полковника Азеведо: «Город Ангелов — это самая крупная, самая жестокая, и самая мощная из фавел. Наркобароны, которые управляют ею, не только самые безжалостные, но и самые бесстрашные люди на свете».
— Мне нужна информация, — сказал Пендергаст.
— И ты ее получишь. На самом деле, я просто обязан тебе ее дать. Я расскажу тебе историю. Историю твоего сына Альбана.
39
Вновь заняв место за своим столом, Фабио допил бутылку «Богемии» и отставил ее в сторону. Охранники немедленно заменили ее на новую. Фабио взял фотографию Альбана со стола, и слегка — почти ласково — коснулся ее кончиками пальцев. Затем он тяжело вздохнул, положил снимок обратно и серьезно посмотрел на Пендергаста. Тот кивнул, заявляя, что готов слушать.
— Когда ты в последний раз видел своего сына живым?
— Восемнадцать месяцев назад, в поселении Нова-Годой. Он скрылся в джунглях.
— Тогда я начну рассказ с этой самой точки. Во-первых, твой сын Альбан некоторое время жил с маленьким племенем индейцев в глубине тропических лесов Амазонки. Это был трудный для него период, и он провел его в процессе восстановления, и — как говорится это слово? — перегруппировке. У него были разработаны планы для себя, планы для всего мира. И планы для тебя, rapiz, — на этих словах Фабио заметно кивнул. — Альбану не потребовалось много времени, чтобы понять, что он не сможет реализовать все свои планы посреди джунглей. Поэтому он приехал в Рио и быстро растворился в нашей фавеле. Этого он достиг без труда. Ты не хуже меня знаешь, o senhor, что он был мастером маскировки и обмана. И он прекрасно говорил по-португальски, как и на множестве его диалектов. В Рио существуют несколько сотен фавел, но он сделал правильный выбор. И нашел идеальное место, чтобы укрыться, не боясь обнаружения.
— В Городе Ангелов, — кивнул Пендергаст.
Фабио улыбнулся.
— Правильно, rapiz. Это место отличается от остального города. Прибыв, он убил здесь кого-то — какого-то бродягу, одиночку — украл его дом и его личность. Так он превратился в бразильского гражданина по имени Адлер двадцати одного года и с легкостью вписался в жизнь фавелы.
— Это так похоже на Альбана, — Пендергаст нахмурился.
На мгновение глаза Фабио сверкнули.
— Не суди его, cada, пока не услышал всю его историю. Пока не пожил в таком месте, как это, — и он вытянул руку так, как будто хотел обвести ею всю фавелу. — Он начал здесь свое дело, занимался импортом и экспортом, что давало ему возможность путешествовать по всему миру, — Фабио открыл бутылку пива, и сделал глоток. — В то время Городом Ангелов управлял бандит известный как О'Пунхо — Кулак — и его отряд. О'Пунхо получил свое прозвище за очень жестокие методы, которыми пользовался, чтобы истреблять своих врагов. Альбана — Адлера — не впечатлили О'Пунхо и его банда. Их дезорганизованные способы ведения бизнеса противоречили самому смыслу того, что было воспитано в нем. Тому, чему он обучался, чуть ли не с рождения. Правильно, senhor?
Он заговорщицки улыбнулся Пендергасту.
— Адлер развлекал себя, просчитывая, насколько было бы лучше, если б он участвовал в организации и работе фавелы, если бы он управлял ею. Но он не спешил реализовывать свои мысли, потому что на уме у него были более насущные планы. А потом все изменилось.
Фабио умолк. Пендергаст почувствовал, что мужчина выжидает, желая получить от своего слушателя какую-то реакцию.
— Вы, кажется, много знаете о моем сыне, — сказал он.
— Он был... моим другом.
Пендергаст не выказал на это никакой реакции.
— Альбан встретил девушку, дочь норвежского дипломата. Ее имя было Даника Игленд, но она была известна всем, как «Anja das Favelas».
— «Ангел Фавел», — перевел Пендергаст.
— Она получила это имя за то, что бесстрашно вошла в фавелы, чтобы обеспечивать их лекарствами, раздавать продукты и деньги и проповедовать образование и независимость угнетенных. Лидеры фавел, конечно, не доверяли ей. Но они должны были мириться с нею из-за ее огромной популярности среди своих граждан и ее могущественного отца. Даника произвела сильное впечатление на Адлера. Она обладала статью, смелостью и красотой, которая была очень... она была очень... — и Фабио сделал серию жестов, указывая на лицо Пендергаста.