На несколько километров тянется проспект Стачки. Будто маленькие ручейки, вливаются в него улицы, которые носят имена героев революционных битв — Гусева, Сабино, Ставского, Васильченко, Черепахина, Ченцова… Обелиски — на месте баррикадных боев, мемориальные доски — на бывших штабах восстания, на подпольных оружейных мастерских. Прежней Камышевахской балки давно нет. Есть дома-гиганты в девять и двенадцать этажей, школы, кинотеатры, Дворец культуры железнодорожников.
В бурные дни 1905 года в Ростов приехал с поручением Ленина легендарный Камо. На Темернике — ростовской Красной Пресне — больше недели держались баррикады, и впервые в этом рабочем районе был хозяином Совет рабочих депутатов…
Если бы вы захотели обойти в Ростове все улицы, на которых есть памятные доски, вам потребовался бы не один день: столь знаменито у города революционное прошлое. Вот здесь жил Герман Лопатин — первый переводчик «Капитала» и член Генерального совета I Интернационала. Здесь останавливался Плеханов. В доме на Сенной (теперь улица Горького) была квартира Жозефины Гашер — члена Донского комитета РСДРП, жены и друга Петра Заломова.
Еще памятная доска: «Здесь, в Ростовском порту, работал грузчиком великий пролетарский писатель Алексей Максимович Горький». И дом, где он жил, — тогдашняя ночлежка…
Набережная в Ростове носит сейчас имя Горького. Ее не было прежде в городе — были угольные и лесные склады на берегу, приземистые бараки, завалы мусора. Уже после Отечественной войны повернулся Ростов лицом к Дону: две весны и два лета приходили сюда ростовчане, стар и млад, чтобы расчистить берег, одеть его в бетон и озеленить. Зато порт и набережная сейчас в Ростове подстать крупному морскому городу, любимое место отдыха ростовчан.
У одного из причалов порта тоже есть памятная доска. Здесь стояла в октябре 1917 года яхта «Колхида» — донская «Аврора». Радио «Колхиды» донесло в город известие о свержении Временного правительства и о первых ленинских декретах. Штаб ростовского пролетариата — Военно-революционный комитет — заседал на «Колхиде». Сюда с поручением Ленина прибыл в конце ноября член ЦК Андрей Сергеевич Бубнов.
Советская власть окончательно восторжествовала в Ростове в январе 1920 года, когда стремительным штурмом выбила белогвардейцев из города буденновская конница.
Несколько лет назад сессия Ростовского городского Совета учредила звание «Почетный гражданин». Пока три человека удостоены этого высокого звания: маршалы С. М. Буденный и К. Е. Ворошилов, освободившие Ростов от белогвардейцев в январе 1920 года, и Герой Советского Союза Гукас Мадоян, чье имя связано с освобождением города от немецко-фашистских захватчиков в феврале 1943 года.
Мадоян — личность почти легендарная. Батальон, которым он командовал, отбил у гитлеровцев железнодорожный вокзал и, оказавшись в окружении, шесть дней держал круговую оборону, отразил тридцать две вражеские атаки, потерял две трети личного состава и все-таки не оставил занятых позиций, пока не подошли главные силы наступавшей армии.
В минувшую войну Ростов дважды переходил из рук в руки. Осенью 1941 года гитлеровцы хозяйничали в нем неделю. А потом городу пришлось пережить еще одну фашистскую ночь — с июля 1942 по февраль 1943 года. В городе хозяйничал враг, но город оставался непокоренным. Взлетали на воздух немецкие склады с боеприпасами, подрывались на минах автомашины и танки, распространялись листовки со сводками Совинформбюро. В Пионерском парке Ростова есть памятник пионеру Вите Черевичкину — он посылал за Дон голубей с донесением в советский штаб. Есть улица его имени — на ее камнях немцы расстреляли мальчика. На Комсомольской площади высится гранитная стела в память о молодых защитниках Ростова. Есть в городе улицы имени героев-ополченцев Малюгиной, Текучева, Варфоломеева, Катаева, командира партизанского отряда Трифонова-Югова…
Под Ростовом воевали против гитлеровцев испанские коммунисты-республиканцы во главе с бывшим командиром интернациональной бригады Гарсия Канель-Энрике. Гарсия и сейчас живет в нашем городе, работает инженером на заводе.
Из далекого Мадрида, минуя полицейские кордоны, доходит к нему маленький листок с подслеповатым печатным шрифтом — подпольная газета «Мундо обреро». Испания борется, Испания ждет своих сынов, и настанет такой день, когда они вернутся к ней…
Никогда не угаснет Вечный огонь у памятника павшим. Над вешним Доном вспыхивают рассветы, и одна заря сменяет другую, а огонь полыхает все таким же горячим пламенем, как и сердца тех, чей вечный сон он бережет.
Неподалеку от аэропорта есть густая роща, ее зовут Балабановской. Сейчас здесь рабочее сердце Ростова — завод «Ростсельмаш». А еще сорок лет назад здесь простиралась ковыльная степь. В 1928 году пришли сюда молодые люди с кирками и лопатами. Их не пугало, что примерзали к металлу голые руки, а под плохонькими пальто и старыми телогрейками гулял ветер: работа грела. Поезда, останавливаясь прямо в степи, выгружали у балки кирпич и камень, металлические формы, арматуру. Еще не было завода, а уже начали прибывать станки и оборудование. Вся страна строила гигант сельскохозяйственной индустрии.
Через год из сборочного цеха вышел первый комбайн. Его украсили цветами, хвоей и провожали на железнодорожную платформу с пением «Интернационала». Завод еще не был достроен, и строители пока жили в палатках, а Родина уже получала машины. Они так нужны были рождавшимся по всей стране колхозам!
Летом 1929 года на Сельмашстрой приехал Максим Горький. «Вы кирпичики кладете, — сказал он рабочим, — а в буржуазных газетах вой идет, про ваш завод пишут, смеются, удивляются, не верят. А надо доказать, всему миру доказать надо… И я верю, вы докажете. Жить хочется, когда посмотришь на вас, писать хочется…»
За границей были не только недруги, но и друзья. Они верили в «Ростсельмаш». Приехал Юлиус Фучик, ходил по цехам, беседовал с рабочими, вечером пел с ними в общежитии русские песни, а уезжая сказал, что увидел на Сельмашстрое завтрашний день своей родины.
…То было четыре десятилетия назад. За это время завод стал гордостью Ростова и страны и выпускает уже не один-два комбайна в сутки, как бывало, а двести пятьдесят — триста! И где только не встретишь машины с маркой «Ростсельмаша» — на Дальнем Востоке и на Алтае, на Кубе и в Болгарии, во Вьетнаме и на берегах Нила.
И еще один гигант поднялся возле старой Балабановской рощи — «Красный Аксай». Правда, он родился не на пустыре, стоял на этом месте до революции небольшой завод. Еще в 1923 году на нем были построены три первых советских трактора — три русских «фордзона». Еще не было Сталинградского тракторного, еще не строились тракторы в Петрограде и Харькове, а Ростов уже подарил стране эти машины.
Правда, «Красный Аксай» не стал тракторным заводом, он, как и прежде, делает плуги, а еще культиваторы, жатки, но родина советского трактора все-таки Ростов.
…Еще один знаменитый завод — ордена боевого Красного Знамени электровозоремонтный, в прошлом паровозоремонтный, — тот, чьи гудки звали ростовских рабочих на стачку в 1902 году и на баррикады в 1905-м. Последний паровоз на заводе был отремонтирован весной 1968 года. Иное время — иные локомотивы.
Это здесь работал донской «левша» Порфирий Потрясаев. На Парижской выставке в канун первой мировой войны ему присудили Большую золотую медаль за изобретенный танк-паровоз. Потрясаев не был даже инженером: сын крепостного мужика, выбившийся из помощников кочегара в чертежники. Одним из первых в стране его удостоили звания Героя Труда. Более полувека отдал Потрясаев заводу, в 1943 году он погиб от фашистской бомбы…
В Ростове строят вертолеты, радионавигационную аппаратуру для морских судов, речные катера, делают холодильники и подшипники, шьют обувь — можно ли все перечислить?.. Спутником радости называют продукцию завода шампанских вин, недавно здесь сошла с конвейера юбилейная стомиллионная бутылка волшебного напитка. На международных ярмарках славятся ростовские баяны и пианино.