Беспокойство (тревога) и страх
Больной типа Страмония «очень легко пугается», особенно «утром». Впрочем, он и просыпается со своеобразным выражением лица: у него «глаза блуждают», «растерянный взгляд». Небольшая особенность: «субъект не может оставаться один», т. к. испытывает страх, если это ребенок, он не отпускает от себя мать; взрослый так же цепляется за домашних, за слуг и сиделок. Весь так и подскакивает по пустякам.
Можно назвать несколько различных средств (типов) с невозможностью оставаться одному. Субъект типа Игнации не может оставаться один тогда, когда он подавлен, встревожен чем-либо, глубоко его задевающим, траур или глубокая скорбь. Подобным же образом, субъект типа Калия углекислого. Это всегда лицо анемичное, деминерализованное. Вдобавок, отечное. У него легко припухают лодыжки и пальцы. Напомним о патогномоничном объективном признаке этого средства: вздутие в области внутреннего угла верхнего века. Он тоже не может оставаться один из-за страха, необоснованного страха смерти, привидений; как только опускается вечер, наступает ночь, им овладевает страх. Субъект типа Белого мышьяка обнаруживает эту тоску в еще более выраженной степени; эту боязнь близкой смерти. Тогда он становится очень возбужденным, особенно, между 1 и 3 часами ночи. Он не хочет оставаться один, уверен, что внезапно умрет и что никто не сможет ему принести помощи; он с недоверием относится ко всем лекарствам, опасаясь того, что его хотят отравить. Субъект типа Страмония не только боится остаться один: у него имеются настоящие фобии. Он «боится темноты», не хочет оставаться в темном помещении и требует света. У его изголовья всегда имеется электрическая лампа и ночник.
Можно указать еще других больных, которые не хотят оставаться в темноте. Таковы в хроническом состоянии субъект типа Медоррина, а в остром — субъекты типов Фосфора и Пульсатиллы.
Боязнь темноты у больного типа Страмония объясняется наличием у него ночных страхов. Как только он останется в темноте, ему начинают мерещиться устрашающие вещи; он встает, испускает крики ужаса, завывания, зовет на помощь. Наконец, он «не может ходить в темноте» из-за головокружений и недостатка устойчивости.
Субъекты типов Азотнокислого серебра и Лахезиса обнаруживают головокружение, как только закроют глаза; и такую же неуверенность при ходьбе в темноте. Головокружение типа Лахезис мы вновь находим у тех, у кого имеются циркуляторные расстройства, особенно, в период менопаузы.
Головокружение типа Аргентум нитрикум заслуживает более внимательного изучения. Субъект в темноте натыкается на всю мебель в комнате; обнаруживает симптом Ромберга, и это заставляет думать о старой психофизической наследственности или о сифилисе нервных центров. Если он подлежит лечению Азотнокислым серебром, у него одновременно с этим отмечается слабость и дрожь. У больного типа Страмония симптомы проявляются с большой силой; и у него также отмечаются страхи и ночной испуг.
Субъект не может слышать звук текущей воды: как только он услышит звук открытого водопроводного крана или опорожняющейся ванны, он становится беспокойным и тоскливым.
Есть субъекты, которые не могут переходить через мосты из-за боязни текущей под мостом воды. Таков тип Барита карбоника. Другие же боятся воды либо тогда, когда слышат звух текущей воды, либо когда смотрят на текущую воду. Тут сначала можно бывает подумать о типе Белладонны: больной боится жидкостей, но для этого у него есть основания: как только он пытается проглотить какую-либо жидкость, он испытывает внезапное и очень болезненное сжатие — спазм глотки. Белладонна показана в таких острых случаях, как, например, ангина.
Тот же симптом развивается с крайней интенсивностью при типе Кантарис, и притом всегда по одной и той же причине: из-за наличия воспаления слизистой глотки. Не следует думать, будто Кантарис является средством, предназначенным только для лечения цистита или же мочевых расстройств. Показания к его применению находят также при ангинах с изъязвлениями, при энтеритах и дизентерии. Больной типа Кантарис в период бреда обнаруживает буйное возбуждение: когда ему предлагают стакан воды, он впадает в ярость, испускает крики и у него появляются конвульсии.
Другой больной, не имеющий никаких поражений, обнаруживает такую же водобоязнь: это субъект типа Гиосциама. У него отмечаются спастические сокращения глотки не только тогда, когда он пытается проглотить жидкость, как больной типа Белладонны, но уже тогда, когда он слышит звук текущей воды. У такого больного развивается настоящая водобоязнь и это приводит нас к описанию показаний к гидрофобину, изготовляемому в Пастеровском институте из спинного мозга бешеного кролика. У такого больного отмечается нервная раздражительность, конвульсии и позывы на дефекацию и мочеиспускание, как только он услышит звук текущей воды. У него имеются спазмы пищевода, сопровождаемые настоящим ухудшением, и избыточное слюнотечение.