– Ах вот ты… А где была? – воскликнул Гомер.
– Эх, такому Добрячку вмазать бы по пятачку…
Гомер и Телемах ошарашенно переглянулись.
– Добрячок всего лишь свинья, – ответил Гомер грубее, чем ему хотелось. – И к тому же мертвая свинья.
И он протянул песчанке тыквенное зернышко. Она, не обидевшись, жадно принялась его разгрызать.
– Тебе, наверное, хочется взглянуть на студию моего отца? – вдруг спросил Гомер у Телемаха.
– Да, – вздохнул тот.
Невольно ответив сразу, он все же засомневался. – А твоя мама? – пробормотал он.
– Легла спать. А я стянул ключ из ее кабинета.
Они вышли из берлоги, стараясь двигаться как можно тише. Биби держалась настороже: сидя у Гомера на плече, осматривала окрестности. Опускалась ночная мгла, на закатном небе, исполосованном длинными розовыми и оранжевыми полосами, колыхались чернильно-темные тени густых дубовых и сосновых крон.
Телемах невольно восхитился столь живописной картиной природы, в отличие от Гомера, которому было не до этого: он был сосредоточен и чуточку взволнован.
Гомер вставил ключ в замок и, затаив дыхание, открыл дверь. По спине вдруг побежали мурашки: ему показалось, что под экраном что-то – или кто-то? – шевельнулось. На несколько секунд он даже поверил, будто один из актеров цирка Итаки проник сюда тем же загадочным способом, как вышло с ним самим и Биби две недели назад. От безумной надежды, что это отец нашел способ вернуться, его сердце забилось чаще.
Слегка дрожащей рукой он зажег свет. Никого не было. Только тот же удручающий беспорядок и странная уверенность, что здесь, в этом месте, может случиться все что угодно.
– Я вспоминаю… – прошептал Телемах, подумав о пяти прошедших годах. – Я был так напуган…
– И было чем, – отозвался Гомер.
Телемах прошел в студию и опять стал взволнованно осматривать то место, где впервые ступил на эту незнакомую землю, словно уцелевший после кораблекрушения. Он мягко, нежно гладил рукой все, что видел перед собой: монтажный столик, обрывки пленки, закрытые металлические коробки с чистой или уже отснятой пленкой, очки Давида Пима.
Вдруг лампочка на потолке начала потрескивать, свет замигал. Оба мальчика, испуганные, невольно прижались друг к дружке, впившись взглядами в лампочку, ища на ней комара или другую мошку, неосторожно подлетевшую слишком близко к раскаленному стеклу.
И тут свет погас совсем, погрузив студию во мрак.
Глава 44
Когда тьму прорезал ослепительный луч включившегося кинопроектора, Гомер и Телемах в ужасе застыли, раскрыв рты от изумления.
Биби вцепилась крохотными коготками в майку юного хозяина и держалась за нее изо всех сил.
– Поднимается ветер! Пробил час! Вихрь сейчас унесет всех нас! – закричала она.
И была права: Гомер и Телемах уже чувствовали, как отрываются от пола и плывут по воздуху в состоянии какой-то хаотичной левитации. Ударившись ногой о шкаф, Гомер едва удержался от крика. Он протянул руку, пытаясь найти руку Телемаха: это успокоило бы не только друга, но и его самого.
Несколько секунд они кружили над студией, ритм полета ускорялся, и вот все вокруг замелькало, уже едва-едва различимое…
Ни тот ни другой не заметили, что вместе с ними – и вопреки собственной воле – к этой призрачной пляске примкнул и нежданный гость.
Ураган внезапно стих, и мальчики оказались на усыпанном галькой побережье. Перед ними в море расстилался остров – гора, увенчанная шатром цирка шапито. – Итака… – прошептал Телемах, растроганный до слез.
Гомер, еще преодолевая тошноту, поспешил убедиться, что по дороге в незавершенный фильм не потерял Биби.
– Ох, нелегок этот путь – в небеса из катапульт, – сообщила ему песчанка, ее всю трясло.
Гомер взял ее в сложенные ладошки, чтобы погладить по спинке краешком большого пальца. Немного болела нога, но тут, скорее всего, он отделается большим синяком. Однако это было далеко не самое важное. Телемах вступил на причал, нависавший над мягко клокотавшим морем.
– Сейчас я встречусь с матерью, Гомер! – крикнул он другу.
И тут его лицо омрачилось. Встревоженный этим Гомер проследил за его взглядом и сам посмотрел туда же.
Ледяная волна страха обожгла его. За спиной, всего в нескольких метрах, стоял молодой человек, появлявшийся на видеокадрах с камеры слежения, которые Саша нашел в интернете, незваный гость, разгромивший студию его отца, укравший тетрадку, где были описаны подробности фильма, и, по-видимому, ограбивший бронированный фургон.