И это не всё. Мне как-то нужно помочь вернуть других Павших. И тут я сразу сказала, что ничего не знаю. Получилось это, конечно, не словами, а рёвом, полным возмущения. Никого я призывать не собираюсь! Пусть радуются, что хотя бы драконов своих чувствовать станут. Я не собираюсь решать все проблемы мира. Я не спасатель! Я просто женщина и хочу жить спокойно — и по возможности хорошо!
А потом я опять стала человеком. Хорт отвёз меня домой. Всех тёмных он там уничтожил, даже Мигла добил, когда тот ринулся вслед за мной.
Домашние сидели в подвале, и когда мы постучались, чтобы сказать им выходить, радости не было предела. Правда, детям не разрешали выходить из дома, пока не были собраны все чёрные. Деревенские, что пришли с нами, увезли их на общее сожжение.
Постепенно мы учились жить заново. Это странно — после такой встряски смотреть на мир. Всё виделось по-другому. Особенно для меня. У меня спонтанно могла измениться рука на лапу, глаза — стать с тонким зрачком, лицо могло покрыться чешуйками. Всё это пугало меня и радовало детей, которые буквально пару недель ходили следом, чтобы не прозевать, когда тётенька будет страшной.
Работать, конечно, не было времени. Да и пришельцы не давали. В мои земли началось паломничество драконов. Всех! Стояли целыми караванами на границе, просясь на постой или хотя бы меня потрогать. Вестники летали к нам со скоростью звука. Обо мне знали уже даже в столице Империи. Конечно, как-то нужно было объяснять гибель наместника.
Хорт эти дни ходил злющий, требовал, чтобы я ехала с ним домой. К нему домой.
— Мой дом тут!
— Альрина, ты моя жена!
— Я ещё не решила… Да я всё тяну, собираюсь с силами, чтобы броситься в отношения.
— Тут и решать нечего, — Хорт от ревности, что вокруг поместья поднялся ажиотаж, не находил себе места.
И куда делся мой спокойный и рассудительный наёмник? Что за ревнивец ходит рядом и пытается мною манипулировать?
— Мы вернёмся назад, как только найду управляющего для своих земель.
— Хорошо, я подожду тебя тут, — я упрямо не соглашалась.
Ну правда, у него там всё налажено, а у меня стоит отлучиться — начнётся чёрт знает что. У деревенских ни дня без происшествий, дети опять же. Имара слишком балует их и точно не справится. А везти их с собой столько дней — не дело.
Хорт, хитрый лис, решил «не мытьём, так катаньем».
Устроил мне романтический вечер, плавно перетекающий… Понятно, во что перетекающий.
Его домик превратился в небольшое уютное гнёздышко: столик, заставленный закусками — явно постаралась Ронья, пахнет вкусно — цветами, старым вином…
На широкой кровати откуда-то появилась мягкая белая шкура, приятная на ощупь.
Сердце у меня билось, как у испуганной девчонки. Всё же поцелуи — одно, а ночь, постель, голый мужик — это совсем другое. Отвыкла я от этого… Ещё на Земле отвыкла.
— А ты подготовился, — сказала я, поглаживая мягкие ворсинки.
Меня Хорт усадил на кровать, сам же сел напротив, на стул. Подливал мне красный напиток, подкладывал в тарелку вкусные кусочки тушёного мяса. Весело болтал, роняя ласковые, даже не так, ласкающие взгляды.
— Я хочу, чтобы ты не забывала обо мне, Альрина.
— О тебе забудешь… — я улыбнулась.
Колючка внутри рыкнула. Ну когда? Чего вы ждёте? Слабаки!
Я мысленно её успокаивала и говорила, что девочки сами первыми не нападают. Нужно дать мужчине почувствовать себя охотником.
Фррр! — был мне ответ. Наглая ящерка отвернулась и оставила меня одну.
Пока я ругалась со своей ипостасью, Хорт уже пересел на кровать и медленно расстёгивал пуговицы на своей рубашке. Сколько раз я видела его без неё на тренировках, но сейчас всё было словно в первый раз. Я наблюдала за его движениями — медленными, дразнящими — и руки чесались помочь уже сорвать эту тряпку побыстрее.
Потом мы встретились взглядами — и всё как в тумане. Звон в ушах, стон, его руки везде. Сладкие поцелуи, от которых внизу живота собирались тугие узлы. Танец наших тел в древнем, как вселенная, ритме и безграничная эйфория от крышесносного секса.
Вот тебе и старички…
Так приятно лежать на горячем большом Хорте, чувствовать свое утомлённое тело расслабленным, слышать биение сердца своего мужа, его руки, мягко поглаживающие спину и то, что ниже. И почему я так долго противилась?
А потом мы поругались!
И я вспомнила почему...
Хорт, наглая морда, решил, что, если я расслабилась, можно из меня верёвки вить.
— Ты поедешь со мной, Альрина?
— Нет, — я блаженно потянулась, скатилась под его бок и уткнулась в него носом, вдыхая родной запах.