- Ты о чем? - озадаченно спросил Макс. - Тебе знакомо это имя?
- Знакомо. Приехали. - Схватив телефон, я поспешно набрал кудлатовский номер. Выслушав целую серию однообразных длинных гудков, я безнадежно бросил трубку и обреченно сказал: - Хороша была Маруся, краше не было в селе. Поехали.
- Куда? - поперхнувшись кипятком, вылупил глаза Макс.
- Туда. За отрезанной головой. Кажется, нам ее очень не хватало. И поскорее, пока соседи спят. Поехали, по дороге я тебе кое-что расскажу.
- Ну и дела! - выслушав хронику моих приключений, пропел Макс. Значит, ты подозреваешь, что эта самая убиенная Раиса Кох и есть та самая баба, что запродала в Париж мою бедную племянницу? Иначе говоря, Маргарита Львовна Гринберг и Раиса Самуиловна Кох это одно и то же лицо?
- Так получается. По крайней мере, так утверждает ее подельник Кудлатый Владимир Алексеевич. Ничего, сейчас мы попробуем в этом сами убедиться. Какие там замки? И сможешь ли ты без лишнего шума их отпереть?
- Сомневаюсь, но там удобно расположен балкон. Он выходит во двор, а над ним нависает толстый, мощный сук. Мне только непонятен один момент. Если сама хозяйка еще позапрошлой ночью справляла в раю новоселье, то кто его мог вчера впустить в квартиру?
- Это нам и предстоит выяснить. Скорее всего, дубликат ключей он имел собственный. Не забывай, он был ее любовником. А кроме того, ребятишечки, замочившие Раису, ее сумочку оставили себе на память. Наверняка среди прочего барахла там находились и ключи. Здесь, что ли?
- Ага, приехали. Вот и "Москвич" его до сих пор стоит, - подтвердил Ухов. - Я пока залезу на дерево, а ты на всякий случай пойди и позвони в дверь, мало ли что... Потом дашь мне сигнал.
На контрольный звонок никто не ответил, о чем я незамедлительно сообщил висящему на суку Максу, и уже через пять минут он открыл мне входную дверь.
- Осторожно, Иваныч, - полушепотом предупредил он. - Похоже, ты был прав, все раскидано, как в одесском борделе во время пожара. Но трупов пока не видно. Надо бы свет зажечь, да только опасно это.
- Не опасней смерти, - глубокомысленно ответил я и беспечно щелкнул выключателем.
Владимир Алексеевич Кудлатый никак на свет не реагировал. Отклячив в нашу сторону обширную задницу и подошвы ботинок, он стоял на коленях и старательно пил воду из ванны. Судя по остывшему телу, он занимался этим давно, но безуспешно. Полностью утолить свою жажду он так и не сумел, потому что прозрачная вода, заполнявшая ванну, была почти не тронута. Сквозь нее восковой череп незадачливого мародера походил на большой бильярдный шар, случайно залетевший в тазик с водой.
- Не послушал он наказ - треснул лед, и весь тут сказ, - подводя скорбный итог печально резюмировал я. - В последний раз вкусил экстаз большой Вован - дитя проказ.
- А у меня тоже недавно таракан в аквариум попал, почти сразу утонул, грустно поделился своими ассоциациями Макс. - Что делать-то будем?
- Искать! Искать надо, товарищ лейтенант.
- А что искать-то?
- Пока не знаю. Но ты же хочешь найти следы своей заблудшей овцы племянницы?
- Ясное дело. Только тут еще до нас все перелопатили.
- Неправда, Ухов. Они искали деньги, ценности и прочее барахло. Гляди, они даже перстенек с пальчика Кудлатого коцнули. Но ценности нам не нужны, нам с тобой нужна информация. Для начала поинтересуемся, что у него в карманах. Вот тебе и первый ответ на вопрос, чем он открыл дверь. - Вытащив связку ключей, я торжественно потряс ею перед Максовым носом.
После нашего повторного обыска квартира несчастной аферистки стала напоминать уже не одесский бордель, а бердичевский погром. Прихватив пару потрепанных блокнотов и толстую телефонную книгу, в пять тридцать мы попрощались с ныряльщиком и покинули мрачную обитель.
- Куда теперь? - садясь за руль, спросил Макс. - И что ты думаешь об этой истории?
- Об этой истории я пока ничего не думаю. Сперва мне надо все хорошенько переварить, а вот про то, куда нам теперь податься, я знаю наверняка. Мне кажется, мой товарищ Алик просто горит желанием с тобой познакомиться. Было бы несправедливо лишить его такой радости. Едем к нему, только по пути не забудь остановиться у телефона. Наверное, дежурный мент уже скучает без моих перманентных сообщений по поводу местонахождения очередного трупа и его официальной прописки. Мне не хотелось бы его разочаровывать. А теперь дай мне возможность поразмышлять вслух. И если ты в этих размышлениях заметишь отсутствие логики, то, не стесняясь, перебивай.
Итак, на данный период времени мы имеем три трупа: два женских и один мужской. Обе женщины при этом были ограблены. Что касается мужика, то, скорее всего, он сам хотел поживиться. Как нам хорошо известно, все трое занимались одним и тем же делом и являлись звеньями одной порочной цепочки. Возможно, что у всех троих были одни и те же основания для убийства друг друга. Какую выгоду они при этом имели? Во-первых, убирая посредников, они тем самым укорачивали цепочку, что в итоге делало их бизнес более доходным. Ну а кроме того, награбленное при этом барахло со счетов списывать тоже не стоит.
Теперь начнем с конечного, известного нам звена. Им является Раиса, именно она увозила деньги и доставляла товар. Убита поздним вечером в воскресенье неизвестными, которые затащили ее в красную "шестерку" после того, как она получила крупную сумму из рук Кудлатого, который по совместительству был ее любовником. Убит в понедельник днем или вечером неизвестными лицами в квартире своей уже мертвой подруги. Что он там делал, если наверняка знал, что она мертва? Скорее всего, хотел присвоить оставшееся барахло. Однако в своих желаниях он не был одинок. Вероятно, убийцы Раисы приехали с той же целью, но немного раньше. Это и сыграло роковую роль в судьбе нашего толстопуза. Деньги за товар Владимир Алексеевич брал у некоего Николая Худиша, который в свою очередь получал их непосредственно от Екатерины Евграфовны, тоже убитой в ночь на понедельник непонятно кем. Дальше конвейер обрывается, и мы не знаем, кому предназначались самоцветы. Что мы имеем? Прежде всего, упорядоченный ряд людей, работающих по схеме: Екатерина - Николай - Кудлатый - Раиса. Трое из них убиты. Из всей этой компании предположительно жив только Николай Худиш, который был непосредственно связан с двумя убитыми, но мог знать и третью, поскольку она долгое время проживала в доме Кудлатого. О чем это говорит? Как ты думаешь, Макс?
- Не нужно быть шибко умным, чтобы понять, кто главный подозреваемый.
- Так-то оно так, только мы еще не коснулись некоторых лиц, их окружавших. Первым делом называю Алика Мамонова, в чьих казематах мне посчастливилось провести несколько приятных часов. Он хорошо знал Катерину и был отлично осведомлен о времени передачи денег. Кроме того, он не отрицает, что в понедельник рано утром явился к ней домой с целью ограбления, но, к сожалению, тоже немного припоздал. Кто-то до него уже успел выхватить его каштаны. Еще меня очень беспокоит номер его рабочего телефона, нацарапанный на стене у Кудлатого. Ведь по всем законам коммерции они не должны быть знакомы. Кто его записал? Возможно, Раиса? Не знаю, но уж больно хлопотливо засуетился брюнет при упоминании ее имени. Вообще, он чем-то напоминает мне серого кардинала. Наверное, следует с ним поговорить повнимательней.
Поехали дальше. У нас в активе остается малопонятный контакт Кудлатого и неких грабителей, якобы напавших на него в лифте. Если верить словам покойного Владимира Алексеевича, то именно они и явились непосредственными исполнителями убийства Раисы Самуиловны Кох. Кто они? Откуда взялись? С неба свалились? Мне непонятно. Не верится мне, что появились они случайно, не бывает так.
- Не бывает, - согласился Макс. - Номера их красного "жигуленка" я сегодня же проверю. Может быть, здесь нам удастся за что-нибудь уцепиться.
- Сомневаюсь, но на всякий случай проверь. Хотя меня в данное время больше интересует, через кого Раиса осуществляла продажу девок.
* * *
На первый взгляд Тихон и Алик вели себя смирно и благонравно. Вперившись в телевизор, они сосредоточенно впитывали рекламную галиматью, грызли сухари и казались вполне счастливыми. Уважительно посмотрев на моего спутника, они как по команде вскочили и вытянулись во фрунт, и это здорово им повредило, потому что у Тихона из-под куртки вывалился кусок короткого медного стержня, видимо заранее приготовленного для моих убогих мозгов.