― Повезло, ― сказал он.
― Спасибо гончим Гавриила, ― прошептала я. Он улыбнулся и кивнул. Мы вошли в дверь.
В огромном сводчатом проходе свет фонаря просто терялся, до потолка не доставал. Мы попали в подземное помещение в форме буквы «Т». Наша дверь находилась в середине верхней планки, в нескольких ярдах слева открытая арка уходила в темноту, оттуда дул слабый, но свежий ветерок. Прямо перед нами, перекрывая верхнюю перекладину буквы, находилась другая дверь. Как и главные ворота дворца, она была бронзовой, старательно выделанной. Ее поверхность, несмотря на возраст, сохранила шелковую красоту обработанного вручную металла. С обеих ее сторон расположились резные металлические подставки, раньше в них, очевидно, вставляли факелы. Ниже в стену до высоты человеческого роста углублялись темные ниши. Изогнутая арка сохраняла следы краски.
― Должно быть, дверь к принцу, ― прошептала я. ― Ты прав, это нижняя дорога в сераль. Посмотри, она заперта?
Но он покачал головой и направил луч света в левый проход.
― Сначала путь к отступлению. Спорим, это путь к воротам? Пойдем смотреть?
Длинный изогнутый тоннель оказался не слишком ровным и очень темным. Мы двигались медленно. Насколько я разглядела, стены были из почти необработанного камня, никаких рисунков. Местами к ним приросли грубые подставки для факелов. Грубый пол был очень сильно истерт, грязен и даже местами с дырками. Однажды сгусток темноты заставил меня остановиться и вцепиться в руку Чарльза, но крыса, которая там, скорее всего, жила, не показалась. Проход повернул вправо, немного поднялся вверх и встретился с другим.
Мы остановились у развилки. Наш коридор был основной линией нового «Т», а верхнюю планку составлял тоннель побольше. Чарльз выключил фонарь, минуту мы постояли, прислушиваясь. Воздух стал еще свежее, и легко было угадать, что перед нами ― выход на улицу. Где-то вдалеке справа я услышала пыхтение и скулеж гончих. Чарльз направил туда луч фонаря, осветил грубый пол, переходящий в широкие ступени.
― Этот, очевидно, идет прямо к воротам, что значит, если я прав… ― Он посветил фонарем влево, почти немедленно мы увидели, что не так давно здесь проходила лошадь и оставила явные следы прямо посередине коридора. ― Я не ошибся. Именно там.
Через две минуты мы смотрели через деревья на реку Адонис.
Ворота были вырублены в скале, уходили в нее глубоко ниже уровня плато за дворцом. К ним вела крутая тропа, над входом торчали и нависали корни деревьев. Вьющиеся растения разрослись и почти замаскировали проход сверху. Подходя с плато, можно было бы увидеть только обрыв. Площадка перед воротами была достаточно широка для одного коня, ворота в очень хорошем состоянии были заперты и закрыты на задвижку.
― Видишь? ― спросил кузен. ― Достаточно большая дверь, чтобы вошел мул или лошадь, и прямой проход под сералем в мидан. Хвала Аллаху, лазить по стенам не придется. Очень мило с их стороны оставить ключ в замке, как ты считаешь? Пойдем обратно. Нет, не закрывай ворота, мне кажется, так будет лучше. ― Он посмотрел на часы. ― Уже больше двух. Они не могут не спать всю ночь, как ты считаешь?
― Если кто-то и бодрствует, то только бабушка Ха.
― Да, ну… ― Он смотрел на землю, играл кнопкой фонаря, явно о чем-то сосредоточенно размышлял. Неожиданно поднял голову. ― Теперь обратно?
― Обратно? К двери принца? Она, наверное, тоже заперта.
Древность дворца создавала очень странное настроение, я сказала это почти с облегчением, а Чарльз быстро на меня взглянул.
― Возможно, хотя сомневаюсь, что они запечатывают внутренние части дворца, так сказать. Кристи…
― Да?
― Хочешь продолжать?
― Продолжать? То есть здесь? А куда еще можно пойти?
― Я говорю о двери принца. Может, предпочитаешь вернуться в сераль?
― А ты?
― Нет, не сейчас. Но если желаешь подняться наверх и оставить это на меня…
― Сделай милость, не надо, а? Не боюсь Джона Летмана, что бы ты там не думал.
Он начал что-то говорить, потом, очевидно, подумал лучше и произнес: