-Погодишь, жиденыш!!
Сидевший неподалеку милиционер усмехнулся лениво:
-Да пусти ты старика пархатого!
-Как вам не стыдно! – Обратился Сольц к милиционеру. – Что можно пьянице, то непозволительно вам – представителю Советской власти!
Милиционер неторопливо поднялся с места, обратился к пассажирам:
-Вы слышали, товарищи? Слышали, как при вас оскорбили красного милиционера? – Не дожидаясь ответа, схватил Сольца за руку и потащил к выходу...
В отделении дежурный выслушал милиционера, потом повернулся к Сольцу и потребовал дать показания. Сольц рассказал все, как было. Дежурный пожал плечами:
-Конечно, про жида нехорошо, но мы вам не позволим оскорблять красного милиционера!
Сольц потребовал встречи с начальником отделения, тот и слушать его не стал, махнул рукой дежурному:
-Нечего оскорблять наших людей, они вас, сволочей, защищают... В камеру его!
-Я хочу позвонить Дзержинскому, - сказал Сольц, - немедленно!
Все трое рассмеялись:
-Ну, жидок! Только что и дело до тебя Феликсу Эдмундовичу!
И только после этого Сольц, трясущийся от негодования, достал свое удостоверение. Имя этого политкаторжанина, участника трех революций, героя-ленинца было известно всем. Он позвонил Дзержинскому. Через двадцать минут Феликс Эдмундович был в отделении. Дверь и окна он приказал заколотить досками. Через час в ОГПУ был отдан приказ: отделение вычеркнуть из списка московских, нет такого номера и впредь не будет! Не Рабоче-Крестьянская милиция, а царская охранка. Начальник отделения, дежурный и попутчик Сольца расстались с формой, казавшейся им гарантом безнаказанности, следы их затерялись в одном из подсобных хозяйств – свиней им пасти, а не революционную законность охранять...
Эмиль замолчал и выжидающе смотрел теперь на Алты. Тот, прервав перевод на полуслове, набычился.
-Что? – Улыбнулся Эмиль.
-Ты... ты меня... – с трудом, задыхаясь, заговорил Алты, сжав кулаки, - ты меня с этими... сравнил? Меня? Да я...
-С Сольцем я тебя сравнил! И сравнение не в твою пользу! Чуть что – я, я! Да кто ты есть? Зэка! Враг народа! И по правде сказать – враг! Бюрократ, чиновник... Тот, кого еще Ленин называл проститутками! Что ты на каждом шагу тычешь: председатель, красноармеец, партия, народ!
-Ах, вот ты как... – Алты, задыхаясь от бессильной ярости, вскочил. – Видеть тебя не хочу! – Сбежал с холма и быстро пошел прочь...
* 12 *
...В юрте, за чаем, Овез спохватился.
-А книги-то я тебе привез! – Сказал он Нартач.
-Вот и читай их сам! – Отрезала девушка гордо. И вышла. Но тут же вернулась. – Можешь персиянку учить, она согласится... – И снова выскочила.
-Чего это она? – Спросил Лев. – Сердится?
-Ай, пусть сердится! – Махнул рукой Овез и обратился к Ванюше, который сосредоточенно листал нарядное издание Островского. – Вы-то как здесь оказались? Откуда? Погранзона все-таки... Я, пока сюда ехал, два раза с пограничниками встретился... И с милиционерами... Сбежал у них кто-то...
-Археологи мы, - неторопливо, с ленцой в голосе ответил Ванюша, бросая быстрый, незаметный взгляд на Льва. Юноша в ответ прикрыл глаза и чуть кивнул. – Курганы эти... Надо их изучить... Все-таки остатки древнего города.
-Это да! – С воодушевлением подхватил Овез, ничего не заподозрив. – Мы здесь недавно столько плитки нашли... Красивая очень, синей краской покрашена, а на солнце сверкает, точно золотая... А вы, - он вдруг спохватился и удивленно посмотрел на «археологов», - вы вдвоем копать будете?
-Зачем вдвоем! – Так же лениво ответил Ванюша. – Еще двое есть... Они с хозяином куда-то ушли, мы спали еще...
-Я спросил к тому, - пояснил Овез, - если помощь какая потребуется, можно комсомольцев наших привлечь, школьников...
-Спасибо, - кивнул Ванюша. – Вот ногу немного подлечу – и займемся раскопками...
Лев их не слышал. Он прислушивался к звукам, доносившимся снаружи, и ждал, когда снова войдет Нартач. Ее стройная фигурка в ярко алом платье вытеснила – неожиданно и скоро – другой образ, который путешествовал с ним уже два года по лагерям и тюрьмам...
-Хорошая книга! – Сказал Овез, беря книгу из рук Ванюши. – Я за две ночи прочел... Вот человек Павка! Настоящий комсомолец, настоящий большевик!