Ванюша, ковылявший за Эмилем, видел перед собой только спину товарища с мешком на плечах. И думал только об одном – не дай Бог, откроется рана и хлынет кровь. Тогда – всё. На ходу кровотечение не остановить. А задержка в пути – хуже смерти. И китаец судорожно сжимал рукоять ножа. Нет, не станет он обузой для товарищей. Рука его не дрогнет. Главное – перейти границу, а там уж он не пропадет, ведь руки у него золотые. И кузнец, и слесарь, и часовой мастер в любой стране нужен.
За Ванюшей мягкой, кошачьей походкой шел Одноухий. Его мешок до отказа был набит золотом, кашемировыми шалями, гашишем. В поясе ждали своего часа несколько тугих пачек иранских туманов. На свои богатства Одноухий мог бы безбедно прожить всю оставшуюся жизнь. Жаль, что пришлось оставить пленниц. Ну да ничего! В Персии он купит себе дом с садом, гарем из шести, а то и восьми молоденьких наложниц. И тогда ему не страшны ни комсомольцы, ни пограничники, ни власти. Если у тебя есть деньги и влиятельные друзья – ты уважаем и почитаем всеми и во всех странах, власть всегда и всюду на твоей стороне. Деньги у него есть, а с деньгами найдется и все остальное…
Замыкал шествие Алты. Он шел, постоянно оглядываясь. Держался настороже: следил за тем, чтобы Одноухий, от которого зависела дальнейшая – самая важная часть пути, не исчез.
Не в первый раз Алтымухаммед Мухаммедов покидал родину.
Первая мировая. Поход с Корниловым. Разгром в Белоруссии. Оттуда, вместе с сыном Назара-ага, через Польшу и Гамбург – в Грецию. Потом – в Турцию. Тойли (сын Назара) отправился через Турцию и Иран домой, а Алты оказался в Грозном… В Туркмению вернулся уже в 24-м…. Что он будет делать в Иране? Ведь он умеет только воевать. Руководящие посты его не изменили – он был и остался солдатом. И вся его жизнь – война…
Вдали, очень далеко, раз-другой мигнул огонек. Погас. Зажегся снова. И, разгораясь, заблестел, словно звезда первой величины…
Назар остановился. Чабаны или пограничники? Подумав немного, свернул с тропы. Кто бы там ни был – лучше держаться от них подальше, так спокойнее. За Назаром потянулись остальные…
Пять человек шли в ночи. Шли в неизвестность…
* 22 *
Лев и Нартач сидели на топчане. На коленях у юноши лежала тетрадь, в которую он записывал слова. Слов было уже довольно много, и почти все он знал наизусть.
Назар-ага спал. Он вернулся только под утро. Сняв ботинки, буркнул:
-Все в порядке, дойдут… - Выпил два чайника чая и лег спать.
Персиянки возились по хозяйству, со страхом ожидая возвращения Исмаила.
Внезапно к топчану подошел Овез:
-Привет!
Нартач вздрогнула от неожиданности и прижалась ко Льву.
-Здравствуй! – улыбнулся Лев.
Оправившись от испуга, Нартач встала и почти враждебно спросила:
-Зачем пришел?
Овеза такой прием не смутил. Хотя и неприятно было, что влюбленность девушки переросла в неприязнь. Впрочем, это его уже мало беспокоило. Овез и сам удивлялся, как быстро прекрасная персиянка заслонила собой Нартач. А ведь казалось, он и дня не сможет прожить без внучки Назара-ага…
-Я пешком… Коня брать опасно, могут заподозрить… Назар-ага где?
-Спит…
Овез присел на топчан, ожидая, что ему предложат чаю, но, по-видимому, в планы Нартач не входило задерживать незваного гостя.
-Что случилось? – спросил Лев, захлопывая тетрадь.
-Да так… Ваши ушли?
-Ушли…
-А ты чего остался?
Лев взглянул на Нартач, смутился и промолчал. Но Овез понял.
-Смотри… - неодобрительно покачал головой.
-Смотрю! – усмехнулся Лев. – Но ведь не оставишь же их… Этот одноухий живодер вернется и…
-С ним справимся! – самоуверенно заявил Овез. Взглянул на Нартач. Попросил: - Позови Эфет и… Ширин. Надо посоветоваться…
Заминка, с которой он произнес имя персиянки, вызвала у Нартач презрительную улыбку.
-Позови! – настойчиво повторил Овез.
Нартач фыркнула и пошла к юртам Одноухого, то и дело оглядываясь.
-Значит, остался? – снова спросил Овез.
Лев отложил тетрадь. Встал.
- Ненадолго. У старика есть родственник где-то в песках. Подрабатывает то у геологов, то у археологов. Пойду с ним. Документов там не спрашивают. Платят неплохо… В случае чего, старик выдаст за своего приемного сына: подобрал, мол, в гражданскую возле станции, оставил у себя…
-А как же Нартач?
-И её возьму с собой! – спокойно ответил Лев.
-Ну, ладно, - махнул рукой Овез. – Теперь послушай. К нам вербовщики приехали: набирают женщин на «текстилку», в Ашхабад. Вот я и хочу Эфет с ребёнком отправить туда… Подучится, будет работать. Есть общежитие, детский сад. Направление от комсомола сделаем…