Ощущение полёта, появившееся у Алика, было вызвано тем, что перевозивший его «Cadillac Escalade» резко затормозил, и футляр для контрабаса с обрётшим надежду пленником скользнул по поверхности багажника в направлении спинки задних сидений. Интуиция подсказала шеф-редактору, что свою нынешнюю оболочку ему пока лучше не покидать.
Машина проехала несколько десятков метров по какому-то спуску и остановилась. Мерный шум двигателя исчез, зато вместо него раздались хлопки дверей.
Яркий свет ударил в щель футляра: багажник автомобиля открыли.
– Заканчивайте с ним и концы в воду! – сумрачно приказал очень знакомый Алику голос. – А я пойду покурю.
– Заканчивайте? – удивился в ответ ему густой внушительный бас. – Это что-то новенькое…
– Нас попросили одного человечка до озера подкинуть, – поддержал обладателя баса не менее «авторитетный» баритон. – А чтобы его убирать… Такого базара не было.
– Базар здесь держу я! – жёстко ответил голос, который оглушённый Алик, не мог вспомнить. – Делайте, что говорю.
– А не много ли ты на себя берёшь? – с едва слышной угрозой спросил бас.
– Очки для понта напялил, и уже крутого из себя строит! – опять поддержал его баритон.
– Вы не осознаёте уровень людей, на которых я работаю, – носитель очков сдаваться не собирался. – Я сейчас позвоню одному человеку, и вы сами поймёте, что препирательства со мной неуместны.
– Звони, – флегматично согласился баритон.
Несколько секунд прошли в молчании.
– Чёрт! – раздосадованно воскликнул очкастый. – Здесь мобильник не ловит: низина. На холмик подняться надо…
Алик услышал удаляющиеся шаги.
– Ты куда? – бас прозвучал чуть громче.
– Я же говорю – на холм подняться, чтобы связь была! – голос раздался с некоторого удаления, и Алик, наконец-то, его узнал.
– Он что, свалить вздумал? – тихо предположил баритон.
– Да никуда он не денется, – успокоил его бас. – Пойдём.
И двое, судя по звукам, поспешили вслед очкастому.
Лунц остался совершенно один. Осознав своё спасительное одиночество, он открыл гроб, оказавшийся футляром для контрабаса, и, щурясь от яркого света, огляделся.
В двух метрах за открытым багажником простиралась водная гладь озера. К счастью, окуляры Алика Лунца во время перевозки не пострадали и, даже сидя в мнимом «гробу», он различил ясные контуры другого берега. Впрочем, других шансов у Лунца не было.
Алик вылез из футляра, высунулся из багажника, глянул по сторонам. Его похитителей вблизи не наблюдалось. Пытаясь перевоплотиться в змею, что при полноватой комплекции шеф-редактора было несколько проблематично, Лунц соскользнул с багажного пола, и по-пластунски, вжимаясь в землю, пополз к воде. Словно бобёр, ввалился Алик в недавно освободившееся ото льда лесное озеро. Но инстинкт самосохранения не позволил ему оцепенеть от холода. Он набрал в лёгкие побольше воздуха и погрузился под воду. Алик грёб изо всех сил, главной из которых являлась сила жизни.
***
– Товарищ генерал! – Васнецов, войдя в кабинет Репина, встал по стойке смирно. – Разрешите доложить.
– Докладывай… – медленно проговорил Ефим Ильич, предчувствуя что-то недоброе.
Он уже вышел из-за стола, чтобы поздороваться со своим подчинённым, но, увидев бледное лицо следователя и оценив его нарочито официальный тон, руку протягивать не стал.
– Товарищ генерал… – кадык Васнецова задвигался. – Подозреваемый в хищении «Портрета купчихи Нечетовой», шеф-редактор «Радио Фокс», гражданин Алик Лунц пропал.