Денис немного удивился и спросил:
— А не о том, нашел ли я то, что искал?
Берри Вайт сдержанно улыбнулся, посмотрел на журналиста с легким прищуром.
— Мне известно, что вы съездили удачно… — сказал он. — Что вас даже в розыск объявили как опасного преступника. И честно скажу, я не представляю, каким образом вам удалось выбраться и вернуться назад. Надеюсь, Дэннис, вы мне расскажете об этом, когда у вас появится желание…
— Возможно, — улыбкой на улыбку ответил Денис. — Вы хотите проверить, совпадут ли мои воспоминания с рапортом вашей сотрудницы?
Лицо агента Вайта стало удивленным.
— Какой сотрудницы?
— Марина, — словно бы напоминая забывчивому фэбээровцу, о ком они говорят, уточнил Гребски. — Стройная блондинка… Вы же сказали, ваши люди будут рядом… Она и была… На прощание книгу оставила. — Он протянул агенту «Боевой гопак».
Недоумение агента было неподдельным. Он озадаченно перелистал книгу, положил на стол.
— В принципе я не должен вам ничего говорить, однако… — Он обвел взглядом внимательно слушающих его друзей. — Человек, сопровождающий вас, был мужчина… И он смог проводить вас только до Москвы… Неприятная история получилась… Его избила группа скинхедов… Приняли за… у них там это называется «лицо кавказской национальности»… И он провел в больнице больше недели…
— Он что, араб, что ли? Прикольно! — не замедлил вставить Славик и по-русски добавил: — Отправили негра шпионом в Вологду…
Берри Вайт пожал плечами.
— У него мать — индианка из племени чироки… — пояснил он.
— Тогда понятно, — кивнул Куприянов. — Нос с горбинкой, черные волосы… запросто могли за чечена принять… Не учли ваши специалисты обстановки в стране…
— Согласен, — хмуро кивнул Берри Вайт. Поднялся со стула, подошел к окну, с минуту любовался пейзажем. Потом обернулся к Денису: — Я могу только подозревать, кем была девушка, о которой вы говорите… но сейчас, мне кажется, вам необходимо позвонить Алексу Хачило…
Ответом на это заявление была полная тишина. Не дождавшись вопросов, агент Вайт вынужден был объяснить:
— У него в заложницах находится ваша любимая женщина — Татьяна Шувалова. Вполне логично, что, найдя то, что вы искали и что Хачило так жаждет получить, вы должны сразу же сообщить ему, что готовы к обмену.
— Надеюсь, вы не предполагаете, что я прямо сейчас кинусь это делать? — вежливо поинтересовался Денис. — Тем более, как нам известно, Татьяна — отнюдь не заложница в руках злодея… Кстати, об этом мне сообщила все та же Марина.
Вайт улыбнулся, смахнул невидимую пылинку со своего серого костюма.
— Нам это тоже известно. Извините, Дэннис, но Хачило — давний любовник вашей подруги…
— Бывшей подруги, — быстро поправил Гребски.
Не обращая внимания на эту реплику, агент Вайт продолжал:
— Хачило помог Татьяне приобрести ее бизнес… Вам, конечно, неприятно слышать, но мы установили, что связь между Татьяной и Хачило не прерывалась… Она летала с ним в Колумбию, в Лондон, куда-то еще…
Денису было неприятно это слышать, тут агент Вайт был прав. И не из-за того, что женщина, которая спала с ним, спала еще с кем-то. Это в конце концов не так уж и страшно. Было неприятно потому, что не смог определить фальшь, искусную ложь. Гребски прекрасно помнил, как Татьяна уезжала «на конференции» и, вернувшись, долго и красочно рассказывала о своих поездках и о том, как скучала без него.
— Вполне возможно, — наконец сказал Денис, — что именно Татьяна узнала от Зои о появившихся у нее данных, которые так заинтересовали Хачило и его хозяев… Зоя дружила с Татьяной…
Агент Вайт оживился, бросил пытливый взгляд на журналиста:
— Вам известно, на кого работает Хачило?
— Да, — кивнул Денис.
— Тогда что же мы ждем? Звоните ему и назначайте встречу для обмена товаром. Ваш товар — информация, его товар — женщина.
Глава 29
Он позвонил! Он все-таки позвонил!
Подаренный Мартином дорогой мобильный телефон зазвонил, когда Олеся уже вся извелась от ожидания. Несколько раз она порывалась позвонить сама, но сдерживала себя, боясь, что Мартин решит, будто она ему навязывается. Кто разберет этих мужчин?
— Привет, любимая, — раздалось в трубке. — Ты где?
Олеся почувствовала, как жаром полыхнули щеки.
— Дома, занимаюсь уборкой.
— Скучаешь? Я — очень! — Голос у Мартина был под стать владельцу, энергичный, мужественный и нежный одновременно. — Через час у меня кончаются лекции, и я двинусь на наше место. Буду пить кофе и думать о тебе. Присоединишься?
— Мартин, ты же знаешь… — чуть не заплакала Олеся, уже объяснившая своему возлюбленному, насколько трудно ей бывает выбраться из дома.
Мартин вздохнул:
— Я знаю, но все равно, хочется верить и надеяться… Представляешь, сегодня утром проснулся, а подушка так приятно пахнет твоими волосами…
Мягкая замша, которой Олеся протирала мебель, выпала у нее из ослабевших рук. Она присела на диван, чувствуя, как от голоса Мартина по всему телу разливается тепло.
— Мартин, Мартин… — Олеся снова едва не заплакала от огорчения. — Сегодня никак не получится. Вечером будут гости, я могу понадобиться на кухне.
— А сейчас? Может быть, вырвешься? — просительно произнес Мартин.
— Нет, любимый. — Олеся даже удивилась, как легко выговорила это слово.
— Хозяин дома?
Олеся отозвалась с досадой:
— Где же ему еще быть?! Весь день сидит в кабинете.
— А, ну да, конечно… — сказал Мартин. — Я тебя люблю, милая. Если получится вырваться — позвони мне.
— Я тебя тоже люблю, — прошептала Олеся, — увидимся завтра, обещаю!
— Ловлю на слове! — рассмеялся Мартин. — До завтра, любимая!
Олеся счастливо вздохнула. Он позвонил, он все-таки позвонил! И не только позвонил, но и называл ее — любимой! В короткой жизни Олеси уже бывали случаи, когда, добившись от нее всего, что она могла им дать, мужчины на следующий день делали вид, будто ее не знают. Замечательно, что Мартин оказался не из их числа. Никогда Олесе не было с мужчиной так хорошо, как с ним в его крохотной квартирке-студии неподалеку от университета.
Не в силах продолжать уборку, она вышла на задний двор, чтобы выкурить сигарету. Казаренко запрещал курить в доме, это дозволялось только гостям. Олеся присела на каменные ступени, достала пачку. Мимо нее, кивнув на ходу, быстро сбежал по ступенькам Семен Черник. Олеся курила, рассматривала ведущую к гаражу дорожку, обрамленную припудренными пылью кустами. Настроение, взметнувшееся до небес во время звонка Мартина, опять упало. Олеся напоминала себе эти пропылившиеся кусты можжевельника, которым не повезло. Их сородичи около бассейна радовали глаз яркой сочной зеленью, а этим приходилось глотать пыль и выхлопные газы около гаража. Несправедливо.
Черник выгнал из гаража джип и принялся с озабоченным видом постукивать носком ботинка по колесам. Олесю вдруг осенило, и она решилась сделать то, на что в другое время никогда бы не осмелилась.
— Семен Данилович, вы в Сан-Франциско? — робко поинтересовалась она.
Черник удостоил ее взгляда, отозвался:
— Да… А что?
Еще не веря в удачу, она солгала, чуть краснея:
— Мне нужно кое-что из специй купить для ужина… Вы не могли бы меня захватить с собой?
— Запросто. Только обратно добираться будешь на такси, — предупредил он. — Я не знаю, когда буду возвращаться.
— Спасибо вам большое! — стараясь скрыть охватившую ее радость, воскликнула Олеся. — Я мигом переоденусь!
Черник усмехнулся, прекрасно понимая, какой это для нее праздник — хотя бы на пару часов вырваться из дома, где она находится практически на положении пленницы.
— У тебя есть пять минут на сборы, пока я подкачаю колеса.
«Какой будет для Мартина сюрприз!» — думала Олеся, надевая джинсы, обтягивающие ее ладную фигуру, и простенькую трикотажную футболку. Схватив со столика небольшую сумку, она опрометью выбежала на улицу, где, укоризненно посматривая на часы, возле машины ожидал Черник.