— Речь идет о разворовывании нашей страны, — продолжал Ляшенко. Его низкий приятный голос с экрана Олеся слышала как сквозь вату. Этот загорелый спортивного вида мужчина ей нравился. Его голос странным образом переплелся с образом Мартина. Девушка почувствовала, как пальцы проникают в нее, и закусила губу, сдерживая стон.
— Воруют наши, доморощенные олигархи. — Ляшенко повысил голос. Теперь он уже обличал и угрожал. — Поэтому все незаконные действия Кучука — Чивокуна, которые они предпринимают под шумок выборов, будут опротестованы в соответствии с законом.
Так-так-так, мальчик, оказывается, готов показать зубки. Ну да, «Телеком» — слишком лакомый кусок, чтобы не попытаться его сожрать, добравшись до кормушки. Ляшенко одновременно угрожает власти и дает понять своим сторонникам, что в случае своей победы даст им поживиться.
— Правда ли, что вы предлагали некие гарантии безопасности президенту Кучуку и его окружению в случае, если пропрезидентские силы не станут добиваться победы Чивокуна незаконными средствами?
— Нет, этого не было. — Ляшенко категорично отверг такую возможность. — Ни на какие сделки с правящей кликой я не пойду. Но то, что мы должны будем принять закон о президенте и о гарантиях президенту, это факт. Речь идет не о законе о Кучуке, а о законе о президенте. Этот путь уже прошли Польша, Россия, другие наши соседи. Если общество хочет цивилизованно развестись с прошлым, мы должны это сделать.
— Интересно, кто ему пишет речи? — подумал Петр Сергеевич. Цивилизованный развод предполагает цивилизованный раздел имущества супругов. Отдавай половину совместно наворованного и можешь сваливать куда глаза глядят. Все же лучше лишиться половины, чем всего. В цивилизованных странах президенты это уяснили уже давно и законодательно запретили передел собственности с приходом к кормушке новой кучки едоков.
— Вы рассматриваете других кандидатов как конкурентов и соперников или уже чувствуете себя победителем?
— Я чувствую поддержку миллионов сограждан. Главным моим конкурентом являются административный ресурс и грязные технологии — единственные козыри властной команды, которые они уже сегодня активно запускают. Уже сейчас народу намекают, что от него ничего не зависит, что в нашей стране честная победа на выборах невозможна. Я уверен, что власть попытается манипулировать результатами голосования. Мы готовы к такому повороту событий и планируем провести экзит-полл на участках для голосования и по его результатам проконтролировать результаты. Правящий режим чувствует, что его время истекает, поэтому в ход пойдет все, от провокаций на избирательных участках и подтасовки результатов до оживления политических трупов, которых сейчас пытаются опять вытащить из небытия.
Петр Сергеевич напрягся.
— Вы имеете в виду освобождение из американской тюрьмы Петра Казаренко и предпринимаемые им попытки влиять на расклад политических сил перед выборами?
Олеся до крови закусила губу, но боли не почувствовала. Толстый палец внутри нее неистовствовал. Не смея двигать бедрами, девушка попробовала сокращать и расслаблять мышцы в низу живота, умоляя этот сладко беснующийся палец проникнуть еще глубже. В тумане, заполнившем ее голову, голос политика с экрана слился с образом Мартина, настойчивым ухаживаниям которого она едва не уступила. Наверное, зря. Дура. Конечно, зря. Хозяин никогда не доводил дело до конца, в любой момент он мог прекратить эту сладкую пытку, и Олеся опять до самой ночи будет мучиться от неудовлетворенного желания, пока не окажется в своей постели.
— И его тоже. Я вообще убежден, и не без веских на то оснований, что американский суд, рассматривавший дело Казаренко, на самом деле должен был рассматривать дело Кучук — Казаренко. Этих двух людей в бытность Казаренко премьер-министром связывали очень тесные деловые отношения. Я глубоко убежден, солидная доля в империи Казаренко принадлежит президенту Кучуку. Так же, как империя семьи Кучука частично принадлежит Казаренко. Эти монстры построены на украденные у нашего народа деньги и насчитывают более полутора сотен крупных предприятий в тридцати странах мира. Их годовой оборот сравним с бюджетом нашей страны. После моего избрания я намерен всерьез заняться расследованием этой преступной деятельности и вернуть нашему народу украденные у него деньги.
Петр Сергеевич левой рукой расстегнул себе молнию на брюках, грубо схватил Олесю за шею и пригнул к себе.
— В президенты захотел, сучоныш? — прорычал он. — А вот так не хочешь?
От неожиданности Олеся вскрикнула, но сильные руки хозяина уже обхватили ее голову, а в губы нетерпеливо толкалась головка члена. Девушка подчинилась.
— А вот так, а вот так, а вот так… — с хрипом вырывалось сквозь сжатые зубы хозяина, пока он резкими движениями вверх-вниз двигал голову девушки, задавая ритм. Когда он дергал ее голову вверх, волосы на висках больно оттягивались, и, чтобы избежать этой боли, она начала сама двигать головой так, как ему хотелось, но стало только хуже. С каждой секундой движения вниз делались все сильнее и резче. Болели судорожно напряженные мышцы широко раскрытых челюстей. Олесе казалось, что это мучение никогда не кончится. Но вот тяжелые руки надолго задержали ее голову в нижнем положении. Нос девушки утонул в волосатом подбрюшье, она почувствовала, что начинает задыхаться, и едва подавила желание изо всех сил стиснуть зубы. Но в этот момент хозяин утробно застонал, рот девушки заполнила теплая горько-соленая жидкость, и замок его рук на затылке ослаб.
Большое тело хозяина несколько раз судорожно дернулось и обмякло. Олеся осторожно высвободилась.
— А если на выборах вы потерпите поражение? — спросили в телевизоре у кандидата в президенты.
— Этого не произойдет, — уверенно ответил Лященко и вдруг широко улыбнулся.
— Ну-ну, — расслабленно проворчал Петр Сергеевич. — Посмотрим, сучоныш. Посмотрим. И добавил в сторону Олеси — Умница, девочка. Можешь взять машину и съездить в город. Купи себе что-нибудь. И что это за манера — такие тесные трусы носить?..
В ванной комнате Олесю вырвало. Двигаясь как во сне, она почистила зубы и прополоскала рот. Челюсти все еще болели. Тело было словно чужое, непослушное, налившееся вялой раздражительной усталостью. Девушка долго стояла под душем, приходя в себя. Дорогими гелями и шампунями стараясь смыть прикосновения толстых требовательных пальцев, не принесших удовлетворения. Последние несколько минут стояла под ледяными струями, пока не начала дрожать.
После душа она еще раз прополоскала рот. Нарушила запрет хозяина и выкурила сигарету в комнате, потом высушила свои роскошные волосы феном. Наконец, решившись, набрала номер и сказала в трубку:
— Мартин, я сегодня буду в городе. Если хочешь, мы можем встретиться через час на прежнем месте.
Глава 2
Самолет пробежал по взлетной полосе, упирающейся прямо в океан, и круто взмыл вверх. На стеклах иллюминаторов капли мелкого сан-францисского дождя превратились сначала в льдинки, а потом и вовсе исчезли. После набора высоты лайнер неподвижно завис над пеленой облаков. Денис задернул шторку иллюминатора, спасаясь от нестерпимо сверкающего солнца.
Жизнерадостная стюардесса объявила о скорости и высоте полета с такой гордостью, будто сама построила этот «боинг» или, как минимум, является его владельцем. Гул двигателей почти не ощущался. Время остановилось. Денис закрыл глаза и постарался уснуть. Конечно же, ничего из этого не вышло.
«Наши люди будут поблизости», — сказал чернокожий агент Берри Вайт, пожимая ему руку, и Денис невольно стал присматриваться к своим попутчикам. Кто из них? Хотя понимал: если ФБР направило агентов, их будет сложно обнаружить. «Так и до мании преследования недалеко!» — мысленно обругал себя Гребски и тряхнул головой, чтобы отогнать совершенно ненужные сейчас мысли. Ну сказал агент да и сказал! Будут поблизости — и слава богу! Американский флаг им в руки!