- Я все равно оказался слишком беден для нее, - усмехнулся Уилл. – За душой у меня ничего нет, а живу я в чужом доме на содержании.
- Не говори так о себе. Каждую монету ты отрабатываешь сполна, - с любовью произнес Генри. Однако их разговор прервали.
К Одри подошел молодой господин. Возраст его трудно угадывался, однако показалось, что они с Одри примерно одинаковы.
- А, мистер Томсон, спешу представить вам барона Оранского, моего старого знакомого.
- Очень приятно, - по-солдатски склонил голову барон. Подмышкой он держал котелок. – Мистер Одри, попрошу вас пройти в отдельный кабинет, как мы договаривались. Я пригласил своего представителя.
- Мне придется отойти. Мистер Томсон, надеюсь, вы не будете скучать, - в сторону Уилла произнес Одри и удалился за бароном. Даже походка того была похожа на солдатский марш. Было видно, что это человек крепкого слова. Любопытство съедало Томсона, однако он знал, что ему все равно все расскажут позднее. Мистер Нэшвил наконец избавился от графини и подошел к нему.
- Видимо, наш друг покинул вас. Как неосмотрительно с его стороны. Подобный вам юноша производит фурор в Салонах. Матушки всех титулов стремятся завязать с вами знакомство, - расхохотался он. – Скоро будет подан ужин, пройдемте в залу. Я совершенно не имею желания оказаться сидящим рядом с графиней де-Бурже.
Уильям позволил увлечь себя мистеру Нэшвилу, которого многие, как оказалось, опасались, за резкие речи и нелюдимость.
До конца Салона Одри не было видно, что чрезвычайно взволновало Уилла. Уже подавали коляски, когда он появился, нахмуренный и угрюмый более, чем обычно. Холодно попрощавшись с графиней, он сел в коляску, где его уже ждал Уильям. Кучер пришпорил коней и они понеслись сквозь ночь. Сегодня им придется остаться в лондонском доме, поскольку до Памберли было несколько часов пути.
- Что произошло? – мягко спросил Уильям, кладя ладонь Одри на колено. Тот был неразговорчив и попросил покоя, сказав, что сообщит ему все, когда они приедут домой.
Это несколько обидело Уилла, однако он откинулся на подушки и замолк. Взгляд его блуждал по лицу Одри, по нахмуренным бровям и темным глазам, обращенным в окно. Что же могло так его расстроить?
Коляска неслась по темным улицам и Уилл мучился вопросом.
========== Глава 19.Возвращение. ==========
Темный особняк прогрели к их приезду и приготовили спальни. Раздельные. Разумеется, никто не должен был узнать, что ночью Уильям все равно прокрадется в спальню Генри, но сегодня по другой причине. Юношу мучило любопытство, которое Одри считал одновременно и очаровательным, и пагубным для столь юного существа.
Билл приоткрыл дверь, и Генри не спал, как он и ожидал. Мужчина сидел в кресле у окна недвижим, всматриваясь в черную улицу. Лицо его не выражало ничего, что могло бы помочь Уиллу догадаться о причине плохого настроения Одри. Уильям кашлянул, обозначая свое присутствие.
- А, Уилл, заходи, - очнулся от раздумий Генри. Он хлопнул по подлокотнику кресла, приглашая присесть. Чем Билл не замедлил воспользоваться. Руки Генри обвили его вокруг талии и прижали к себе.
- Рассказывай, ты обещал, - с детской обидой произнес юноша. – Я и так умираю от любопытства. Что с тобой?
- Ты помнишь барона Оранского? – медленно спросил Генри.
- Ну конечно, я помню! – нетерпеливо хлопнул его по руке Уилл. – Давай к сути.
- …и наверняка ты помнишь нашего знакомого мистера Картера, - закончил свою мысль мужчина, сделав вид, что его не перебивали.
- Да, - ровным голосом ответил молодой человек, стараясь не показывать, как его взволновали эти слова. Неужели он опять хочет разрушить их жизнь?
- Небезызвестный нам мистер Картер… Тут я должен сказать тебе, дорогой, что мне пришлось сделать для этого подлого человека, - произнес расстроенным голосом Генри и замолк. Уилл еле сдержался, чтобы не спросить еще раз, пока тот не соберется с силами.
- Так вот, я вижу, что ты сгораешь от любопытства, но эта история мне не слишком приятна. Ты же понимаешь, что он так просто от нас не собирался отвязываться. Поэтому, - Одри выдержал паузу и продолжил, - я заплатил ему. За молчание. Ты можешь представить, как я презирал себя в тот момент, что не могу защитить тебя от этого мерзкого человека.
- Генри, ты сделал все, что мог! Я ни в коем случае не виню тебя, зачем ты изводишь себя бесполезными угрызениями! – возмутился юноша.
- Ты слишком добр ко мне, и я знаю это, потому и не сказал тебе, - с мягкой улыбкой ответил Одри. – Как бы то ни было, он перестал донимать нас после этого, и мы спокойно уехали. Однако спустя некоторое время он прислал мне письмо, в котором прозрачно намекал, что Джорджина ему не безразлична, а нашу маленькую тайну хранить довольно тяжело, - лицо Генри потемнело от гнева. – Я отослал ему денег. Но спустя месяц я получил еще одно. Я не успел на него ответить. Сегодня барон Оранский, мой старый друг, который, естественно, знает лишь, что Картер занимается непотребными для офицера вещами, по моей просьбе согласился напрямую передать ему.
- Передать что? – напрягся Уилл.
- Мой вызов на дуэль, - лицо Генри не дрогнуло, хотя про себя он сильно переживал, как это примет Билл. – Барон Оранский согласился быть моим секундантом.
*
- Кейт! Кейт, ну где ты ходишь? – кричала маменька на весь дом. Кейт стремительно спустилась со второго этажа, торопясь прекратить этот зов.
- Что, матушка? Зачем вы кричите? – спросила она, запыхавшись. И тут же выпрямившись и улыбнувшись. – Мистер Адамсон!
- Потому и кричу, Кейти! Жених прибыл, в дверях стоит, а ты не идешь, - миссис Томсон хихикнула, глядя на влюбленное лицо мистера Адамсона. Тот склонился в поклоне перед невестой, а Кейт, смущаясь, присела в реверансе. – Ну что вы как неродные! – возмутилась миссис Томсон и буквально вытолкнула Кейт на улицу на прогулку, заставив захватить с собой еще и Мари, которая читала на ходу и была совершенно бесполезна позднее при допросах маменьки. Как бы то ни было, Кейт и Эдвард до сих пор испытывали чувство неловкости друг перед другом и соблюдали строгие приличия. Миссис Томсон постоянно вздыхала, что Кейт слишком стеснительна. Они могли часами бродить по окрестностям, изредка произнося редкие фразы и сразу соглашаясь друг с другом. У них не бывало ссор, они единодушно согласились, что свадьбу стоит провести весной, и одинаково страдали от того, что видятся так мало.
Мистер Адамсон робел, как мальчик, впервые взяв невесту за руку. Невеста же вспыхнула в тот момент, но руку не отдернула. Зато позднее, этот момент стал одним из счастливейших в их жизни. Невинные, как младенцы – писал про них в письме Билл, сетуя, что Кейт и мистер Адамсон никогда не смогут совершить плохого, потому что они даже друг к другу относятся как к величайшим сокровищам.
Кейт шла по дорожке под руку с мистером Адамсоном, который воодушевленно рассказывал ей о том, что костюм его почти готов, и он, несомненно, просто всенепременно понравится мисс Томсон, поскольку его сестра сказала, что он выглядит как настоящий джентльмен. А также поинтересовался, какие приготовления делают в их доме.
Кейти ответила, что маменька суетится больше всех, стараясь сделать абсолютно все, и иногда ей кажется, что матушка хочет устроить свадьбу самостоятельно. Они рассмеялись, предположив, что так оно и есть. До свадьбы оставались считанные дни, и оба они считали их, но не говорили друг другу. Кейт оглянулась, чтобы проверить, следует ли Мари за ними, но девушка так глубоко погрузилась в собственную книгу, что отстала на добрый десяток шагов, медленно идя и перелистывая страницы.
- Мисс Томсон, - окликнул ее мистер Адамсон. – Могу ли я… могу ли я называть вас Кейт? – смущенный, как мальчишка, мужчина глядел на нее, ожидая ответа.
- Конечно! – слишком поспешно, чем того требовали приличия, отозвалась Кейт. – А я… я тогда могу называть вас Эдвард?