– Похоже, что конфликт урегулирован. – Сказал капитан, привычно обтирая от пота платком лоб.
– Да, отправь стражников, пусть вытащат бочку на улицу. – Приказал мэр Лэнсу Вандейлу.
Капитан подозвал к себе трёх бойцов и отправил их к Брэму на склад. Через пару минут они уже вытащили бочку и поставили её перед входом в медоварню. Люди по одному начали подходить к бочке и пить из неё, черпая воду небольшим общим ковшиком. Мэр некоторое время посмотрел на всё это действо, прежде чем собрался уходить.
– Ладно, у меня ещё столько дел, столько дел… Пойду я к себе. – Сказал глава города, бережно придерживая рукой спрятанный под рубахой виски.
– Завтра очень важный день, господин мэр. Вам нужно будет прийти утром к моему комплексу на отправку группы в пустыню, как мы договаривались, помните?
– Да, да, помню! – Раздражённо пробубнил мэр, отдаляясь от Гектора и капитана Лэнса. – Сделаю всё возможное, чтобы прийти, но ничего не обещаю заранее. – Добавил он и тут же скрылся за углом.
– Что он держал под рубахой? – Спросил Гектор у капитана.
– Бутылку. – Коротко ответил тот.
Гектор тяжело вздохнул и закатил глаза.
XIII
День всегда кончается очень быстро. Каждое утро мы уверены, что успеем многое сделать, пока светит солнце, и именно эта уверенность играет с нами злую шутку. Постоянно отвлекаясь от по-настоящему важных дел на мелочи, которых так много, что они съедают большую часть всего времени, люди не замечают, как дни сменяются один за другим. Человек всегда находит себе множество оправданий, чтобы отложить важное дело на потом и продолжить бездельничать. То погода ему кажется неблагоприятной, и он переносит, допустим, занятие спортом на другой день, который, по его мнению, будет более удачным для этого, то он находит нужным начать писать картины с понедельника, а не с пятницы, ведь так символичнее. Из-за таких постоянных откладываний человек находится в непрекращающемся ожидании более лучших, будущих дней, а дни настоящие, забракованные им, проходят мимо него, и он их попросту не замечает, тратит впустую. Подобные откладывания характерны для людей не только с одного дня на другой, но и в течение суток, с одного определенного времени, на другое. Вставая утром в свой выходной, некоторые из нас до позднего вечера убирают в долгий ящик такие важные дела, как уборка или стирка, а когда наступает поздний вечер, переносят все эти неприятные занятие на следующий день, в котором, зачастую, повторяется та же самая история. Утром мы готовимся к обеду, в обед мы готовимся к вечеру, а вечером к ночи.
Если в такой прокрастинации дни проходят незаметно, то в усердной работе они пролетают просто мгновенно. Жители пустынного города Манил в злополучный день после бури с самого утра находились в постоянном движении, участвовали в активной деятельности. Одних только митингов, сборищ и столпотворений за несколько часов собралось около пятнадцати штук! Увлеченные общей идеей, объединенные общей бедой, жители Манила не заметили, как плодотворный день подошёл к концу. Работники Гектора переодевались в повседневную одежду, лениво переговариваясь между собой в раздевалках. Они оставили почти все свои силы на работе и, обычно веселый, штат сотрудников выглядел как кучка воскресших сгорбленных, с пустыми глазами и опущенными вдоль тела руками, мертвецов. Люди, бунтующие возле медоварни, слегка утолив жажду, разбрелись по домам, все улицы города потихоньку начинали пустеть, народ оставлял инструменты и стройматериалы на тех же местах, где с ними работал, чтобы завтра с раннего утра начать делать ровно то же самое, что делали сегодня. Обитатели бедных районов более менее удачно расположились в театрах, невольно начиная привыкать к жизни во временных своеобразных коммунах. Владелец театров Василий Крит был до последнего против и не хотел пускать бедняков в свои владения, несмотря на прямой приказ мэра, но, потерявших свои дома людей было настолько много и все они были настроены так решительно, что Василию, в конце концов, пришлось смириться и вместе со всей своей командой расчистить помещения. Некоторым жителям повезло больше, чем другим, и они коротали вечер в своих родных домах, а не в общих ночлежках. Кто-то беседовал за обеденным столом со своими домочадцами, кто-то неторопливо читал интересный роман, покачиваясь перед окном в удобном кресле-качалке, а кто-то уже расправлял постель и готовился ко сну. У большинства жителей не было сил ругаться, спорить и злиться из-за умиротворенного настроения, которое подарил им, благотворно подействовавший на них, тяжелый труд.