Было такое ощущение, что они не видят никого вокруг. Я же окончательно убедилась в том, что женская половина завидует Линде — за такой взгляд, каким на нее смотрел жених, не стыдно и душу продать. А мужчины точно должны были скрипеть зубами от того, как Блейка разглядывала невеста. И действительно сразу верилось, что они будут вместе и в радости, и в печали. В болезни и здравии. А я все видела сквозь пелену слез, которые навернулись на мои глаза. Надо же, никогда не считала себя настолько сентиментальной девушкой, способной расплакаться от переизбытка радости. О, Селина, дай им счастья!
Рядом появился мальчишка, державший в руках подушечку с кольцами. Придерживая букет, Линда протянула ладонь к золотому ободку и взяла его дрожащими пальцами. Обручальное кольцо скользнуло на палец Блейку, а я почувствовала, как по моим щекам побежали слезы. Хотелось громко-громко захлопать в ладоши, но нельзя было нарушать торжественность момента. И я только прижала кулачки к груди, наблюдая, как король Филипп уверенно надевает кольцо на палец невесты. Нет. Жены. А короткий и целомудренный поцелуй окончательно оповестил о том, что заключение брака торжественно свершилось.
И тут я начала опасаться, что храм придется ремонтировать второй раз. Раздался такой шквал аплодисментов вперемешку с восторженным гулом, что стекла задрожали. Кажется, все так и хотели броситься наперебой к молодым с объятьями и поздравлениями. Если бы орден святой Линды не приступил к выполнению своих непосредственных обязанностей — охране короля и его жены (конкретно сейчас — от растаптывания) — то торжество бы несколько омрачилось. Так к Блейкам подходили только представители соседних стран да ламельские советники, которые пожимали руку королю Филиппу и самозабвенно обхватывали тонкие пальцы Линды. Остальные потянулись к выходу, готовясь встретить молодых в дверях, дабы еще раз громкими воплями выразить свою радость по случаю этого славного события.
Наконец я все-таки смогла прорваться к Линде и так сильно сжала ее в объятиях, что чуть было не обеспечила королю статус вдовца. Я положила голову ей на плечо, нашептывая пожелания, и наткнулась взглядом на Дика, разглядывавшего меня. Еле сдержав дрожь, тут же отвела глаза и увидела Джейсона Грея, который снисходительно усмехнулся. Кажется, он наблюдал за нами… Стушевавшись, я торопливо поцеловала Линду в щеку и поспешила покинуть храм, сказав, что хочу занять место для поимки букета.
На самом деле к этой авантюре, которую так любили все незамужние девушки, я относилась несколько скептически. И вообще склонялась к мысли, что подбрасывать букет придумала какая-то невеста, у которой он был на редкость колючим и неудобным. Но должны же соблюдаться традиции, правда? И вот все уже собрались около храма, готовясь швырнуть в молодых лепестки роз и пшено (это тоже традиция, очевидно, созданная держателями курятников, которые таким образом экономили на корме). Я присоединилась к группке девушек, встав неподалеку от Игрейн и Мартины, оживленно переговаривавшихся между собой.
Раздались очередные аплодисменты, объявившие о появлении молодоженов. Судя по тому, как они прикрывались, можно было заподозрить, эта часть свадебной традиции, связанная с лепестками и крупой, им не очень нравилась. Но доносившийся смех на корню обрубал эти неблагодарные мысли. И вот все девушки приняли боевую готовность, разминая пальцы. Линда с удовлетворением покосилась на букет, и я окончательно убедилась в мыслях, что она жаждала от него избавиться. Вот она уже повернулась спиной, предварительно найдя меня в толпе взглядом, занесла руку и швырнула цветы назад под восторженный гул.
Букет описал красивую дугу, замедлил движение и начал опускаться вниз. Я наблюдала за тем, как он подозрительно падает в мою сторону, и уже мысленно костерила расшалившуюся на радостях подругу, решившую засветить мне по лбу. Но у судьбы были другие планы: красиво спикировав, букет приземлился аккурат в руки Игрейн, которая сразу засмущалась и спрятала лицо. Я посмотрела в сторону Оливера и увидела, как он довольно улыбнулся, а глаза его на мгновение полыхнули янтарным блеском.
А потом началась такая суматоха, когда все стали рассаживаться по экипажам. Относительно спокойно разместились только Линда и король, ввиду своего статуса. Было бы неловко затоптать новобрачных сразу после свадьбы. Нет, затаптывать людей вообще не очень вежливо, но в случае последних стало бы как-то совсем обидно. Если сюда я приехала вместе с Линдой, то путь обратно не могла проделать в ее компании. Сознание издевательски нарисовало картину: я с самым беспечным видом сижу у окна, а напротив расположились король Филипп с женой, которые обдумывают способы моего устранения.
— Вэл, пошли скорее, — подцепил меня за руку Эван и потащил в сторону одной из карет.
— Боишься сонного дедули в соседях, который будет храпеть всю дорогу? — хихикнула я, покорно следуя за ним, стараясь не споткнуться. Еще один синяк на лоб получить не хотелось. Прошлый, конечно, почти что сошел, но его все равно пришлось замаскировать. Поскольку намеков на странное пятно на лице я не получила, то можно было считать, что все прошло успешно.
— Именно, — беспечно отозвался друг, раскрывая передо мной дверцу экипажа. — Я за остальными.
Едва он произнес фразу, как тут же ужом скрылся из поля моего зрения. Мне оставалось только занять место и дожидаться остальных. Я поставила ногу на ступеньку и собралась сделать следующий шаг, но чуть не полетела на пол кареты, заторможенная неожиданным рывком. Судя по тому, как в горло вжалась застежка в виде лиры, зацепиться я умудрилась мантией. Не успела я расстегнуть ее, чтобы спокойно потом разобраться, как сзади раздался бархатистый голос, вызвавший стаю мурашек:
— Подожди. — Послышалось копошение, и Дик снова заговорил: — Все.
— Спасибо, — коротко бросила я, пробираясь к сидению и усаживаясь в уголке.
Находиться, пусть и недолго, с Ричардом наедине в тесном пространстве… К такому я, если честно, не совсем готова. А еще в голове лихорадочно метались мысли: куда он сядет. Карета четырехместная. Сядет напротив, то я всю дорогу буду невольно таращиться на него. Устроится рядом, ох, нет, тогда у меня точно сердце из груди выскочит и помчится в Алию отдельно от хозяйки. Но Дик, видимо, точно решил мне организовать последний вариант, потому что я ощутила движение справа и крепко сцепила пальцы в замочек, стараясь не выдать своего волнения.
Успокойся, Прайд, успокойся. Это всего лишь Дик. К которому ты буквально самую малость неравнодушна. Самую чуточку.
— Тебе очень идет это платье, — неожиданно произнес Ричард, мигом увеличивая размер чуточки.
— Спасибо, — выдавила я из себя, не рискуя повернуться к нему.
— Твой страх передо мной сейчас просто разорвет карету изнутри, — хмыкнул он, понижая голос.
— Ничего я не боюсь, — вспыхнула я, резко поворачиваясь к нему лицом и смотря в глаза.
Ладно, боюсь. До мурашек. До дрожи в пальцах. Но ему я в этом никогда не признаюсь. Как и себе. Это страх не перед ним, а перед собой. Лекс, Эван, где же вы? Помогите. Меня тут соблазняют, а вы ходите где-то. Нет, прямых поползновений Ричард не делал, но вот выражение лица, взгляд, они были очень искушающими. Отпрянуть нельзя, тогда Дик уверится в своей правоте. Вперед, прямо в объятия — ха-ха, нет. Если только вбок уйти, изображая пришибленную рыбку…
Неожиданно он протянул руку к моему лицу и дотронулся пальцами до правой щеки. А я еле заметно вздрогнула и облизнула вмиг пересохшие губы. Казалось, что грохот моего сердца эхом разливался по всей карете. А Дик протянул ладонь и показал, что там лежит ресничка.
— Загадывай желание.
— Желание? — глупо переспросила я, переставая уже что-либо понимать.
— Мама в детстве рассказывала, что надо загадывать желание, когда выпадает ресница, а потом сдувать ее. Я почти всегда так делал, — охотно пояснил Ричард.