— Ярко-оранжевого цвета, — подсказал Квинн. — Вы умеете им пользоваться?
— Да. — Арик достал из аптечки оранжевый инъектор и сорвал с него упаковку.
— Начните с одной дозы, — посоветовал Макс. — Посмотрим, как подействует.
— Хорошо. — Прижав инъектор к коже Фейлана, Арик нажал на кнопку. — Есть изменения?
— Секундочку, — откликнулся Макс. — Да, это явно помогает. Думаю, он вне опасности, по крайней мере сейчас.
— Вот вернемся на заправщик и продиагностируем тщательно, — добавил Квинн. — Может, кое-что найдется и в запасе лекарств, которым снабдила нас ваша сестра.
Обнимая обеими руками тело брата, Арик укачивал его, как спящего ребенка. Он был счастлив. Экспедиция достигла цели! Пропавший без вести Фейлан найден и спасен!
— Спасибо, Квинн, — тихо произнес Арик, и глаза его наполнились слезами. — И спасибо вам всем.
— Всегда к вашим услугам, — ответил Квинн. — А теперь летим домой.
— Мы решили лететь прямиком на Эдо, — сообщил Арик, пробираясь через дверной проем. — Доркас и мрашанские планеты ближе, но Квинн опасается, что подполковник Холлоуэй до сих пор нас не простил и не пожелает даже выслушать, а сразу отправит за решетку.
— Все равно от Холлоуэя ничего не зависит, — проговорил Фейлан, глотнув настоящего земного кофе из бутылки для питья в невесомости. — По крайней мере, до тех пор, пока командование не пришлет в его зону несколько боевых кораблей.
— Верно, — согласился Арик. — И еще четыре дня назад это сделано не было.
— Даже если командование решит отправить на ту планету экспедиционные войска, — произнес Фейлан, — на их переброску уйдет добрых восемьдесят часов. Добавьте к этому время, необходимое для сбора отряда. У джирриш будет масса времени, чтобы прикрыть лавочку и убраться восвояси.
— Квинн это понимает, — отозвался Арик. — Но вдруг джирриш второпях забудут что-нибудь интересное?
— Пожалуй. Как бы то ни было, это неплохой предлог для отсрочки неизбежного расследования.
— Спасибо за напоминание. — Арик состроил кислую гримасу. — Я верю, что ты выкроишь время из своего плотного расписания и выступишь в суде свидетелем защиты.
— Не волнуйся, — пообещал Фейлан. — Я от обвинения не оставлю камня на камне. Арик перестал улыбаться.
— Тебе очень повезло, — тихо произнес он. — Ты ведь это понимаешь, не так ли? Джирриш должны были убить тебя в тог самый миг, когда узнали о нашем приближении. Видимо, они решили, что прикончили тебя — больше мне ничего не приходит в голову.
Фейлан глотнул кофе, снова почувствовав тупую боль в плече, в том месте, куда ранил язык Тирр-джилаша. Брат, скорее всего, прав. В плену Фейлан многое узнал о джирриш. Естественно, они не были заинтересованы в том. чтобы Фейлан вернулся к людям со сведениями о завоевателях.
И все же…
— Нет, — медленно проговорил он. — Я не думаю, что Тиррджилаш пытался убить меня. Ты не видел их языки, Арик. Поверь, они работают почище мясницкого ножа. Он мог разрезать мне плечо до кости и ввести достаточно яду, чтобы прикончить на месте. Или вообще не возиться с ядом, а попросту перерезать мне глотку. Должно быть, он решил меня отключить на время — до тех пор, пока меня не перетащат обратно в камеру. Для этого отвлек своей голограммой, освободил ноги и подошел ко мне поближе.
— Наверное, голограмма была впечатляющая, — хмыкнул Арик. — Однако это все же не объясняет, почему он не переменил свое решение, когда Паладин с ревом налетел на них из-за рощицы.
Или почему Тиррджилаш или техник не атаковали тебя задолго до того, как ты добрался до мрашанского корабля. Может, боялись, что ты сломаешь им шеи, прежде чем подействует яд?
— Возможно, у него не хватило времени, — предположил Фейлан. — А может, запаниковал. Или, может статься…
— Что?
— Это смелое предположение, — сказал Фейлан. — Очень смелое. Но, может статься, те маленькие семена сомнения, которые я пытался посеять в душе Тиррджилаша, все-таки дали всходы. Что, если он задумался, не лжет ли его правительство насчет столкновения с «Ютландией»?
— Ну, не знаю… — с сомнением отозвался Арик. — На твоем месте я бы на это особо не рассчитывал. Что значит слово чужака против слова твоего собственного правительства?
— И все-таки он задумывался, — не сдавался Фейлан. — И проверял мои слова. — Он опустил бутылку на подставку и застегнул страховочные ремни на своей койке. — Ну да бог с ним. Нам и так хватает забот — нужно как-то выпутать тебя, папу, Квинна и Мелинду из этой заварухи.
— Это не проблема. — Арик подкрепил свои слова небрежным взмахом руки. — Мы с Квинном теперь победители, а победителей не судят. А у папы такие связи, что и он, и Мелинда наверняка уже вернулись домой и теперь гадают, почему мы так задерживаемся.
— Надеюсь, ты прав, — вздохнул Фейлан.
— Конечно, я прав. Кроме того, врачи с таким образованием и опытом, как у Мелинды, слишком ценны, чтобы держать их за решеткой. — Подтянувшись на дверном косяке, Арик выключил свет в каюте. — Макс говорит, что тебе следует отдохнуть. Пускай на горизонте маячит война, но это не причина лишаться сна и покоя.
Фейлан почесал больное плечо.
— Может быть, война уже началась, — гихо проговорил он. — Совсем недавно Тирр-джилаш весьма настойчиво задавал мне вопросы о «Мокасиновых змеях».
Арик поморщился:
— Что ж… если война началась, значит, она началась. Мы это довольно скоро узнаем. А пока отдохни. Семейство Кавано заслужило короткую передышку.
Глава 25
Они обнаружили Эзара Шолома лежащим на полу в гостиничных апартаментах, шикарных, хоть и расположенных в довольно непрезентабельном районе Мидж-Ка-Сити, в каких-то пяти кварталах от ветхого многоквартирного дома, где прежде обитала Фиббит.
Он был без сознания и выглядел очень старым и больным. И едва дышал.
— Что с ним? — спросил Кавано, когда один из подчиненных Бронски намотал диагностическую ленту из стандартной походной аптечки на запястье Шолома.
— Не знаю. — Бронски подозрительно принюхивался и озирал комнату. — Может, стресс. И старость. — Он жестом подозвал помощника. — Дэчко, походи кругом, осмотрись. Соседние номера, возможные точки для наружного наблюдения — ну, как обычно. Поставь у дверей Чо Мина, остальное сделай сам. Увидишь поблизости мрашанца — задерживай для выяснения. Действуй от моего имени, и к черту все дипломатические церемонии.
— Будет сделано, — кивнул Дэчко. — Вы слышали, джентльмены? Идемте.
Он вышел, забрав еще нескольких помощников Бронски.
— Что они должны найти? — спросил Кавано, принюхавшись, но ничего особенного не учуяв.
— Кажется, здесь остался запашок гипноиндуктора, — объяснил Колхин. — Если мрашанцам нужно было срочно получить от Шолома информацию, они могли применить что-нибудь в этом роде.
— Гипнопрепараты небезвредны для здоровья, — проворчал Бронски, — и вряд ли у мрашанцев большой опыт применения таких средств к людям.
— Возможно, вас это не обрадует, — повернулся Кавано к Ли, мрачно глядящему в окно, — но то, что мы здесь обнаружили, явно оправдывает затраченные на поиски усилия.
Ли не отозвался. Он почти ничего не говорил с тех пор, как Бронски взял на себя руководство и шестнадцать часов назад увез Кавано и его телохранителей из Формби.
— Может быть, с гипнохимией мрашанцы и переборщили, — прокомментировал Бронски, снова окинув взглядом апартаменты, — но пожить он тут успел по-царски. Надо выяснить, когда и каким образом его захватили и перевезли сюда.
— Сэр, в его крови найдены посторонние вещества, — доложил человек, склонившийся над Шоломом. — Обоняние вас не обмануло, это гипноиндуктор. Аптечка готовит нейтрализатор — через несколько минут все будет в порядке.
— Хорошая работа, Эйсен, — похвалил Бронски. — Продолжайте.
— Слушаюсь, сэр.
За дверью послышались шаги. Кавано обернулся и увидел, что в комнату вошел один из помощников Бронски. Это был Гарсиа. И он был мрачнее тучи.
— Что случилось? — спросил Бронски.
— Вы просили узнать новости от миротворцев, поступившие в Мрамидж с последним курьером, — произнес Гарсиа голосом столь же мрачным, как его лицо. — Я решил, что не следует докладывать по коммуникатору. Похоже, завоеватели нанесли удар по Доркасу, Калевале и Массифу.