Чего только не было здесь: и столовые, и комнаты, в которых можно было сделать омовение, и различные комнаты, в которых спали главные слуги вроде поваров и остальных, кто работал в замке. А этих людей было немало – кто-то приводил замок в порядок, кто-то держал в чистоте всё его окружение, кто-то заботился о лошадях и готовил на кухне, а кто-то ухаживал за цветами.
Сакура быстро прошла по длинному коридору, который также был украшен факелами, которые привычно зажигали поздним вечером или в грозу, когда темнело, а также были многочисленные портреты суровых мужчин и женщин с миловидными чертами лица. Сакуре всегда казалось, что эти масляные портреты смотрят прямо в глаза. Быть может, это просто визуальный эффект, но девушку это настораживало. Они будто осуждали её за столь распущенное поведение для принцессы. Хмыкнув и показав язык одному из мужчин, перед этим предварительно посмотрев по сторонам, Сакура вбежала в свою комнату.
Ничего особенного там не было, но была обставлена она просто великолепно: большая, обширная кровать с пологом и чёрными шёлковыми покрывалами, которые были доставлены из самого Китая по просьбе принцессы, туда часто подкладывали грелки с горячей водой, если девушке было холодно. В углу стоял платяной шкаф, настолько старинный, что заглянуть в него было страшно. Обязательно там нашлась бы какая-нибудь ценная вещь, которая бы пригодилась в дальнейшем. На туалетном столике с зеркалом хранились украшения принцессы. Также была и небольшая арочная дверь, которая помогла бы вывести зашедшего в эту комнату на балкон. А с балкона как раз открывался вид на всё королевство и на большой сад под самым окном. Всё королевство можно было разглядеть лишь с этого окна или с башни, которая находилась чуть выше. Сакура была там лишь раз, ведь отец не разрешал туда ходить, боясь, что дочь может упасть – там слишком мало места и большие окна, из которых, оступившись, можно выпасть. Этого-то и боялся король, а потому всегда запрещал принцессе даже направляться туда.
Внезапно послышался лай, и девушка, улыбнувшись, посмотрела в сторону платяного шкафа, лукаво прищурившись и вытерев остатки слёз.
Из-за шкафа выбежал самый настоящий серый волчонок, который не так давно научился стоять на лапках и открыл глаза. Весело залаяв, он побежал прямо к своей хозяйке, при этом не боясь споткнуться и даже не глядя себе под ноги. Он даже взбил богатый персидский ковёр, находящийся на полу, а девушка засмеялась, присев на корточки и принявшись гладить волчонка. Тот ластился, поскуливал, рассказывая на своём собачьем языке Сакуре о том, как долго он её ждал. Он вылизывал руки девушки, так что она лишь заливисто смеялась, краснея. Этого волчонка притащил отец с охоты, сославшись на то, что тот остался без матери. Ему было около месяца, быть может, даже чуть меньше или больше, Сакура точно не знала. Она взяла волчонка на руки, а он всё что-то ворчал себе под нос, видимо, желая больше играть, помахивая хвостиком, чем сидеть у Сакуры на руках.
- Кико, - пыталась успокоить его девушка, усмехнувшись и усадив к себе на колени, - не нужно… что бы ты делал на моём месте, узнав, что тебя хотят женить на какой-нибудь злой принцессе?
Волчонок что-то проскулил, недоумённо посмотрев на девушку. Принцесса усмехнулась, язвительно вздёрнув бровь, а затем протянула к волчонку руки, растопырив тонкие пальцы и пригрозив:
- На очень злой принцессе!
Взвизгнув, волчонок даже свалился с колен девушки, этим рассмешив её. И в тот момент она понимала, что её искренний смех будет длиться не долго – так или иначе, отец заставит её спуститься вниз…
За ужином Сакура сохраняла молчание. Она пыталась досконально изучить столовую, положив руки на коленки, то и дело косясь по сторонам. Здесь было несколько растений, в основном заграничные цветы, которые доставили ещё вчера мореплаватели. Здесь всегда было тихо; Сакура считала, что эта часть замка всегда принадлежала матери. Королева любила проводить здесь время, часто пила чай, восхищаясь его вкусом, а иногда и прочитывала книги, с интересом углубляясь в них. Но в этом месте никогда не было громких разговоров. Здесь стоял камин, который в данный момент весело трещал. Окна, длинные и стеклянные, каждый день протирали, а поэтому они блестели в свете солнца.
Но сейчас уже смеркалось, а солнце заходило за горизонт. Где-то далеко-далеко на небе были тучи, а там, уже ближе к горизонту, небо светлело. Дождь так и не пошёл за сегодняшний день, что очень расстроило тех людей, что следили за садом. Ведь поливать землю, так или иначе, им, а не туче, которая будет проливать капли дождя.
Король продолжал разговаривать с Мадарой, который, переодевшись из доспехов в облегающую его стройную фигуру богатую одежду синего цвета, то и дело улыбался и кивал, соглашаясь с его величеством. Сакура то и дело тяжело вздыхала, покосившись на стол. На нём была разная снедь, и это говорило о том, что повара хорошо постарались – деревянная поверхность, покрытая идеально белой накрахмаленной скатертью, просто ломилась от количества разнообразных блюд, приготовленных из мяса, рыбы, овощей и фруктов. Сакура почти ничего не ела, лишь положила себе на тарелку несколько картофелин и небольшой кусочек мяса. Поковырявшись золотым прибором в фарфоровой тарелке, девушка поняла, что это будет глупой попыткой подкрепиться. Она посматривала на Мадару, на мать, которая не спешила поглощать еду, как и Сакура.
Мадара, скрестив перед собой пальцы, улыбнулся, посмотрев на девушку.
- Скажите, ваше величество, чем вы увлекаетесь? – поинтересовался он. – Так или иначе, я должен знать о ваших интересах, чтобы сделать соответствующие подарки.
- Мои интересы, господин рыцарь, вас не касаются, - мило улыбнулась девушка, опустив длинные ресницы и посмотрев в тарелку.
Мадара мотнул головой. Сейчас он делал для себя только один вывод – с этой девушкой явно будет тяжеловато найти общий язык, но ведь он рыцарь, а значит, он попытается это сделать во что бы то ни стало. Это даже не из-за политических интересов, а из-за интереса к персоне Сакуры. Девушка взяла в руки небольшую ягоду винограда, сразу же отправив её в рот. Ягода пустила сладкий, немного кисловатый вместе с этим сок, так что девушка поморщилась. С этими людьми ей было не то чтобы скучно… она хотела бы поесть лишь в обществе своих отца и матери, но никак не Мадары.
- Почему же? – спросил Мадара, чуть нахмурив тонкие брови.
Сакура пожала хрупкими плечами. Сейчас, за ужином, она была одета в официальное вечернее платье до пола, которое было тёмно-тёмно-синего цвета с длинными рукавами, при этом открывая вид на хрупкие плечи. Волосы распущены, а несколько прядей забраны украшенными различными драгоценными камнями заколками и булавками.
- Ваши интересы, госпожа, меня очень даже касаются. Я не хочу показаться дерзким…
- О нет, вы не покажетесь мне дерзким, - улыбнулась Сакура, перебив его. Мадара нахмурился, а король предупреждающе кашлянул. – За всю свою жизнь, в особенности сегодня, я встретила лишь одного дерзкого человека, тоже, как ни странно, рыцаря, а поэтому вам, господин, будет очень далеко до него. Я не смею вас оскорбить, нет, ни в коем случае, но позвольте мне уйти к себе, мне невыносимо тяжко находиться в этом обществе.
«Вот как, значит, мальчишка уже запал ей в душу…» - подумал про себя Мадара, мстительно сощурившись. Нет, он не злился на принцессу, он злился только на своего племянника. Почему бы сейчас этому юнцу не свернуть шею, чтобы было меньше вопросов из-за него?.. проиграл, так ещё и про него вспоминают так, словно он вышел победителем. Ничтожество.
- Сакура! – с укором прошипела королева, нахмурив тонкие брови и сурово посмотрев на дочь.
- Да, ваше величество? – осведомилась у неё Сакура, при этом встав из-за стола и покорно склонив голову, желая выслушать мать.
- Немедленно сядь и удели нашему гостю должное внимание… - велела ей мать, едва не схватив дочь за руку и не опустив её обратно на место.