Бранс… Мне так хотелось зарыдать и повиснуть на шее у Лавра, высказать всё, что накопилось. Но я усилием воли и с помощью Нехты успокоилась и посмотрела вокруг, ища глазами Дима. Его я увидела в тёмном уголке зала, где он что-то говорил разъярённой ригнарке. Было видно, что она еле сдерживается, чтобы не впиться ему в лицо отросшими когтями.
Лавр проследил за моим взглядом и покачал головой.
— Говорил я этой пигалице — не связывайся с дроу. Дура глупая, вбила себе, что перебьёт чувства к тебе. А ведь я её предупреждал, что не женится он на ней.
— Ну почему же, — холодно сказала я, — всё может быть. Ещё неизвестно, что будет через несколько лет. Тем более, я не претендую на него — мне скоро уходить.
— Злишься, — подвёл итог моей тирады Лавр, и я не смогла глядеть ему в глаза. Потому что злилась. И была ему признательна, когда он перевёл разговор в другое русло:
— Ну, рассказывай, как там светлый? Слышал, он живёт у вас, горгон, забросил свой лес.
— Отец бывает на Зуллоре, — улыбнулась в ответ. — Но сейчас у нас сложные времена.
— Слышал, — кивнул Лавр. — Тебе нужна помощь?
— Нет, здесь ты не поможешь. И никто не поможет. Сам знаешь, что такое Гондальфа.
— Да, — сокрушённо покачал головой Лавр.
Он был одет в тёмный замшевый камзол с красивым растительным узором, вышитым серебром. Из такого же материала — штаны, заправленные в кожаные сапоги с тем же узором. Светлые волосы собраны в хвост, открытое, немного грубоватое лицо — не лишено своей хищной привлекательности.
— Ты чего это меня так рассматриваешь? — удивился и насупился Лавр.
— И почему не ты мой избранный? — выдала я задумчиво.
— Этого ещё не хватало, — отпрыгнул от меня оборотень в наигранном страхе. — Мы б друг друга всё время лупили, слишком вспыльчивые. Ты чего, горгона?
Я засмеялась:
— Не бойся, бедный ригнар.
Лавр улыбнулся.
— Ну её, ко всем тварям хаоса, эту любовь. Мне и так хорошо, — уже серьёзно сказал он.
Я тут же спросила про тварей хаоса — когда видели в последний раз, что вообще происходит на Ллироу и есть ли связь с другими материками. Лавр рассказывал интересно, пусть иногда и не стеснялся в словах, но вокруг нас образовалось большое пространство, отделяющее нас от других, и было даже лучше, что никто не мешал. Лишь слуги иногда подносили на подносах закуски и спиртное.
Через некоторое время я поняла, что Дима, как и ригнарки, в зале нет. Сердце кольнуло болью, но Нехта справился — боль быстро утихла, и я попросила не ослаблять нейтрализацию до утра, боясь, что могу чего–нибудь устроить.
В целом вечер удался. Я много танцевала — в основном с ригнарами, ко мне они испытывали должное почтение: как-никак, я закрыла портал тварей хаоса. Но некоторые дроу, немного осмелев или захмелев, приглашали меня тоже, зачарованно таращась на саккараш.
Спиртное на время раскрепостило, и мне стало плевать и на Дима, и на ригнарку, и на всех остальных, кому хотелось испортить мне вечер. Несколько раз ко мне подходила владетельница и с плохо скрываемой злорадностью спрашивала, не видала ли я, куда отправились её шурин с молодой гостьей. Я вежливо посылала её… их искать.
Давно я так не напивалась. И когда проводили конкурс песен — были там и такие мероприятия — я пела.
Пела впервые за многие года, хотя только сейчас спросила себя с удивлением — почему? Мой голос стал ещё красивее, пробирающий до мурашек, бархатистый, звучный. Я пела на незнакомом никому языке песню, которая сама пришла в мой разгорячённый мозг: «Мне нравится, что вы больны не мной». А самой хотелось рычать от злости и плакать от отчаянья. А ещё — говорить спасибо своему упрямству, что не допустила близости с тёмным и хотя бы выйду достойно из ситуации.
Глава 10
Я очень люблю своих детей, но иногда хочется просто спрятаться от них. Особенно когда раннее утро, у тебя жутко болит голова, Нехта отказался помогать, а во рту — словно кошки всей семьёй нагадили. Мелкие бесы скачут по мягкой кровати, дико верещат и просятся поиграть на улицу. Хочу послать их играть куда угодно, но потом отрезвляю сама себя, поднимаюсь, понимая, что дети не виноваты в ошибках родителей. А посылать их гулять одних — хоть и под присмотром нянек и стражей — будет небезопасно. В замке полно чужих.
Я взяла себя в руки, выполнила утренний ритуал обнимашек-щекотушек, и, помывшись, переодевшись, мы пошли завтракать в общую залу, так как пришло приглашение собраться всем близким на второй завтрак.