— Где? Где его убили? — выдохнула я.
— На конспиративной квартире. Его нашли уже после твоего исчезновения.
— Кто?
— Мы с Сашей.
Щёлк. Щёлк. Щёлк. Элементы мозаики начали вставать на свои места. От догадки у меня перехватило дыхание.
— Тот клочок бумажки, за которым приходили шестёрки Глеба. Это ведь вы украли его?
— Да. Мы пришли после того, как там побывала Мария. В сейфе ничего интересного не было, вероятно, твой отец держал все документы дома. Мне попалась на глаза эта бумажка и я её взял. Ты сказала, что приходили шестёрки Глеба. Кто это был и когда?
— В понедельник, — я проследила, как он выбрасывает стекло в мусорку и вытерев пол, заново ставит чайник. — Их было двое, мне повезло, что перед этим я вызвала Меркулова в кабинет, они не успели, — перед глазами встало обезличенное лицо мужчины и его ядовитый смех. — Они не успели причинить мне вред. Искали этот адрес.
— Вероятно, Глеб назначил встречу Разумовскому и убил его, чтобы тот не мешал. Он долго пролежал в квартире, его смогли опознать только по перстню.
— Перстень? — вскинулась я. — Это очень странно, Николай Петрович никогда раньше не носил подобных украшений, и жена не стала бы ему дарить. Мы с ним виделись в пятницу, пред тем, как я уехала домой. Он как будто нарочито выставлял его, чтобы я запомнила...
— Интересно... — Рома поставил новую кружку с чаем и снова сел напротив.
— Как он умер?
— Суицид. Повесился.
— А кто опознавал?
— Лика, секретарша. Она сказала, что они были любовниками, и этот перстень она ему подарила в честь годовщины их отношений.
— Странно это... ведь опознавать должны родственники.
— Дети тогда находились в Европе, а у жены Разумовского случился инсульт после сообщения о смерти мужа.
— Как же узнали точную дату?
— Он не приехал в пятницу домой, с тех пор его никто не видел.
— Но Рома, — я подняла голову, — Лика не может быть любовницей Николая Петровича.
— Почему?
— Он бы никогда не пошёл на адюльтер, слишком сильно любил жену. К тому же, Лика работала в компании на тот момент меньше двух месяцев. О какой же тогда годовщине может идти речь? И где она взяла такую сумму на перстень? Он же несколько сотен стоит.
— Значит, её нужно будет проверить, — Рома постучал пальцем по столу и поднялся.
— А что с моим отцом? Его ведь отравили близнецы, да?
— Неизвестно. — Рома прошёлся до холодильника и поправил магнит. — Яд нашли в очень большом количестве. Вероятнее всего, он попал вместе с жидкостью какой-то.
— Тогда проверь её! — я вскочила и подошла к нему. — Проверь эту Лику! Она могла быть засланцем Домогаровых, ведь они были у нас в пятницу и ссорились с отцом. А когда Люда, секретарша хотела вызвать скорую и помочь отцу, они её просто выгнали за дверь! Проверь, кто подготавливал конференц-зал!
— Хорошо, хорошо, только успокойся. Не кричи, — Рома нажал мне на плечи, заставляя сесть. — Всё проверим, виновный будет наказан в любом случае.
Практический упав на стул, я провела рукой по лицу, не веря, что это всё взаправду. Мой биологический отец Виктор Домогаров, а мать — его любовница и по совместительству сводная сестра Марии. Мои братья по биологическому отцу не братья, а неуравновешенные психи, у которых с головой проблемы.
— Ром, а почему Виктор Алексеевич сам с сыновьями-то не разобрался? Зачем было подключать тебя?
— Ну, проблема в том, что Глеб имеет очень большое влияние и за то время, что Виктор не касался дел «Штэрна», подмял под себя всю организацию. У него своя охрана, которая состоит из отморозков, да и главное это — Борис.
— А он тут при чём?
— Как ты думаешь, почему «Штэрн» на грани банкротства? — ушёл от вопроса Рома.
— Я откуда знаю?
— Ты же читала новости, Глеба подозревают в торговле оружием...
— Прочесть-то я прочла, но кто слил информацию?
— Саша, — гордо улыбнулся Рома. — Она собрала все доказательства и отправила их в ФСБ, дальше они уже сами начали работать. А ещё, вышла статья о том, что Глеб Домогаров болен шизофренией и употребляет наркотики. Из-за всего этого акции «Штэрна» сильно упали в цене.
— Но при чём здесь Борис?
— А с ним куда интереснее, — скривился Рома. Мне даже показалось, что его передёрнуло. — Когда колесо возмездия завертелось, за ним установили слежку, и поймали в клубе «XY». Он избил журналиста, который пришёл туда под видом посетителя.
— А что за клуб?
— Как бы поскромнее выразиться... это клуб для любителей нетрадиционного секса, так скажем.
— Голубых?! — выпалила я. — А что ему там делать?
— А что там может делать взрослый мужик в три часа ночи?
— Борис — гомосексуалист? — я ушам своим не поверила. — Да быть не может, он никогда не был замечен в подобных связях, всегда за братом таскался... то есть, у Глеба точно было полно любовниц, но Боря на его фоне смотрелся агнцем божьим.
— На самом деле, не так значима его ориентация, — нахмурился Глеб. — Куда важнее то, что он всегда был тенью Глеба, и устранял всё, что могло помешать брату.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Мел, ты помнишь, что я сказал тебе после аварии?
— Что нас хотели убить?
— Да. Дело в том, что это не я выкрал тебя из-под носа Глеба. Это сделал Борис.
— Что? — ахнула я, прикрыв рот дрожащей рукой. — Зачем?
— Чтобы убить.
— Боря? Поверить не могу... Тогда, каким образом в машине оказался ещё и ты?
— Видишь ли... всё это время мы не могли попасть на территорию их имения. И каким бы хорошим хакером не была Саша, но система охраны у Глеба похлеще, чем у военных. Мы следили за домом и перемещениями братьев, но тебя никогда не было видно. В один из дней, когда Глеба не было дома, мы заметили Бориса и Марию, они встретились в ресторане, недалеко от имения. Нашему человеку, удалось подслушать часть разговора, из которого выходило, что Мария планирует с Борисом избавиться от тебя и уехать в Париж с Лизой.
Я созвонился с Виктором и обрисовал ситуацию, он подключил своих людей, но они не успели. Борис что-то заподозрил и начал операцию на день раньше. Я пытался ему помешать, но как ты уже поняла, у меня ничего не вышло. Меня вырубили какой-то дрянью и вместе с тобой пустили по трассе. Всё, что я успел сделать, это пристегнуть тебя за несколько секунд до аварии.
— Ты... — я всмотрелась в его почерневшее лицо и сглотнула. — Спасибо, Рома.
Мои пальцы неосознанно потянулись к его руке, но в этот момент в дверь постучали, и я спешно отдёрнула руку, пряча её под стол.
Глава 20
До дня Х, назначенного Виктором, это был первый и последний серьёзный разговор с глазу на глаз с Ромой. После того, как в дом вернулись Саша и Домогаров, Рома поднялся к себе, и больше я его в этот день не видела.
Думаю, здесь была и моя вина. Отчасти. Когда Виктор вошёл в кухню, Рома уже был в коридоре, но всё ещё в зоне досягаемости. При взгляде на расслабленное лицо новоиспечённого «родителя», я вспомнила его слова: «Мы получаем посильную помощь и прикрытие в случае разоблачения, а ты — меня». В этот момент все эмоции, какие ещё оставались заменили досада и разочарование.
— Мелания, — начал Виктор, — вы поговорили?
— О, да. — я кисло улыбнулась и съязвила: — Спасибо за секс из жалости.
— Что?
— Интересно, — я постучала пальцем по верхней губе, будто размышляла, — какой же он у него тогда по любви?..
Саша охнула, Виктор закрыл рот, отчего он превратился в тонкую полоску и сощурил глаза.
— Следи за языком, Мелания. Даже если ты моя д...
— Дочь? — я рассмеялась ему в лицо. — Побойтесь Бога, Виктор Алексеевич. Вы для меня чужой человек, меня вырастил Сергей Звягинцев, и только он может быть моим отцом. Сдача биоматериала ещё не повод...
Громкий хлопок от затрещины прервал мою речь. Прижав ладонь к горящей щеке, я сглотнула ком, подавила злые слёзы и улыбнулась: