Ярмир вздрогнул. Он узнал тон. Он узнал слова. Он узнал лицо. Холодные глаза Нейджи засверкали васильковым огнём, светлая прядь выбилась из причёски, упала на лоб. Перед ним стояла беспечная Маруше, которая никогда не носила шляпы, и, сощурившись от яркого солнца, говорила ему: «Как справишься со зверем, приходи на площадь, я буду ждать…»
В который раз Ярмир поднял дверной молоток, дерево глухо отозвалось на тяжёлый удар. Нейджа не спешила открывать ночным посетителям. Он опустился на истоптанные ступеньки порога.
Вот ведь насмешка. Последнее, о чем он мечтал в этой жизни, – снова попасть на глаза хозяйке «Слепой кошки». Нейджа вызывала раздражение, хотелось заставить её замолчать, зажать рот, оттолкнуть с пути – как того бродягу. Но в её присутствии Ярмир немел. Видел перед собой Маруше и не мог сдвинуться с места.
Он провёл день, скитаясь по трактирам Гота – спрашивал сам, слушал других. Искал зацепку, подсказку, намёк – у Готского зверя должна быть слабость. Непобедимых соперников нет, некоторые просто очень сильны. Чего ему только не наплели – и про несметные богатства, которые победители вынесли из замка, и про разверзшуюся землю после поражений юных дворян, и про жуткий рык по ночам. Заинтересовала Ярмира лишь одна история – у замка был смотритель. Говорили, что это женщина. Одни утверждали, будто она оберегает зверя. Другие – что хочет отомстить ему. Кто эта особа, Ярмир не смог допроситься. Жители Гота опускали глаза и заводили разговор на другую тему.
И чем настойчивее горожане увиливали от расспросов, тем крепче становилась безумная догадка Ярмира.
Он опёрся спиной о дверь, задрал голову, посмотрел на звёзды. Когда последний раз он так беспечно таращился в небо? Наверное, ещё с Маруше. Потом небо стало неинтересным, ну разве что звезды погоду подскажут.
Дверь скрипнула, опора ушла из-под спины, Ярмир едва удержал равновесие, схватился за косяк.
– Со зверем покончено? Или совесть замучила?
– Расскажите о нём, пани Нейджа, – Ярмир поднялся. – Вы ведь были в замке?
– Хотите одолеть зверя? Это невозможно.
Нейджа отступила вглубь зала, свечка в руке дрогнула, огонёк выхватил опущенные уголки губ, потухшие глаза. От утренней дерзости не осталось следа. Ярмир перешагнул порог, закрыл за собой дверь. Вдруг захотелось подхватить хозяйку на руки и укачать, успокоить как ребёнка.
– Так же невозможно, как сойтись в схватке с самим собой и победить, – ответила Нейджа на повисший в воздухе вопрос.
– Я не хочу бороться с собой, мне нужна голова зверя.
Нейджа печально улыбнулась, передернула плечами, будто пытаясь освободиться от невидимых пут. Она устало опустилась на скамью, жестом приглашая Ярмира последовать её примеру.
Ярмир сел напротив, между ними на столе слабо мерцал огонёк свечи – единственное светлое пятнышко в пустом, словно брошенном, зале трактира.
– Что вам от меня нужно, пан герой? – Нейджа в упор посмотрела на Ярмира.
– Помогите попасть в замок под Гота. Я должен встретиться со зверем один на один!
– Замки охраняются кнежеской властью. Кто я такая, чтобы нарушать его волю? Да и зачем мне вам помогать?
Громкий стук в дверь не дал Ярмиру ответить.
– Именем кнежа, откройте! Нейджа Таулер, вы обвиняетесь в государственной измене!
Ярмир узнал голос. Выходит, кнежеский шпик следил не только за ним.
Нейджа резко поднялась, бросила испытывающий взгляд на Ярмира. Тот опустил глаза.
Он может сдать её гвардейцам и так выслужить свободу. Какая разница кнежу, кто будет страдать за ошибки властей перед безумной толпой? Перевидавший десятки зверей Ярмир, или сторож одного зверя Нейджа? Проклятье! Ярмир проглотил тугой комок. Он не может просто так уйти из жизни, он должен получить свободу и убить зверя, чтобы… Чтобы стать человеком. Отважиться вернуться к семье. Отыскать Маруше… И обречь на смерть другую женщину? Вот она стоит перед ним – живая, красивая, не такая как все. Что-то в нём меняется, когда Нейджа рядом. Ему больно, но он чувствует, что снова живёт. И он готов её предать? Нет, не бывать этому!
Ярмир медленно кивнул, так и не отважившись взглянуть в глаза Нейджи. Ответом ему был едва слышный вздох облегчения. В руку легла тёплая жёсткая ладонь – Нейджа потянула вглубь зала, к выходу на задний двор…
Погоня жгла спины проклятиями от имени кнежа и грохотом выстрелов. Приходилось терпеть и пришпоривать гнедого жеребца Нейджи – тот старался вовсю и рвался вперёд, будто и не нёс на спине двух всадников. Огнестрельное оружие считалось привилегией кнежеской гвардии, и ответить на выстрелы Ярмиру было нечем. Одна надежда – они с Нейджей больше нужны кнежу живыми, чем мёртвыми. Сколько они выдержат эту гонку? Одному небу известно. Но близость Нейджи придавала силы. В кои веки чья-то жизнь его волновала больше, чем смерть зверя.