Рог кобылы изверг из себя блестящие изумрудно-зелёные заряды, которые, вопя, уносились один за другим вглубь тоннеля позади нас. Они врезались в широкую пасть поезда, разрывая её на перекрученные металлические кусочки и шлак, но машина по-прежнему продолжала своё наступление. Заряды всё глубже вгрызались в тело поезда, его усеянная заклёпками металлическая шкура деформировалась, и они вылетали с хлопками будто пули, а из образовавшихся дыр вырывались зелёное пламя и вытекал вязкий распадающийся металл.
Свити прекратила свою атаку, и на краткий миг, сквозь плавящуюся, светящуюся дыру, проделанную в локомотиве, мы отчётливо увидели монстроботов. Затем локомотив начал провисать, словно он был сделан из горячего воска. Его брюхо встретилось с путями и вдавилось в бетонный пол тоннеля. Лишившаяся способности двигаться вперёд, но сохранившая свою инерцию, вереница платформ, которую прежде тянул механический ночной кошмар, промчавшись по искорёженным, плавящимся останкам поезда, сошла с путей, перевернулась, закувыркалась поперёк тоннеля и врезалась в несущие колонны по обе стороны от нас, отчего по ним зазмеились трещины. Чудовища и перевозящий их поезд исчезли под новой баррикадой из мясистой плоти и покореженного дымящегося металла.
Свитти Бот рухнула на поручни, искусственная шкура вокруг её лба дымилась.
— За каким хером Хорс запихал в трахобота такую огневую мощь?
— Вопрос тысячелетия, — ответила она радостно. А когда её пренебрежительный ответ не разубедил нас, она продолжила более язвительно: — Предыдущий отпечаток внесла значительные изменения. Тем не менее, она так никогда и не смогла заставить их работать. Испещрённые ругательствами полувразумительные диатрибы[55] в миллион слов против Хорса не являлись корректными файлами для регистрации аппаратного обеспечения. Она пыталась стереть мои алгоритмы увеселения, но у меня по-прежнему имеются все пятьсот версий Зебрасутры, запрограммированные и готовые к исполнению по первому же требованию.
— Да как скажешь, — произнесла Виспер, пожав плечами. — Сделай то же самое с оставшимися двумя.
— С радостью, — произнесла Свити Бот. — Перезарядка. Один процент… — Несколько секунд молчания. — Два процента. — Мы уставились на неё, и она зарделась. — Ох, никто не жалуется, когда жеребцам после такого требуется пара минут отдыха!
Слишком долго. Монстроботы на обходящих нас с флангов поездах уже прицеливались, и хоть колонны давали нам какое никакое, но укрытие, у них имелось множество изрыгающих огромное количество металла скорострельных пулемётов.
— Быстрее! Нам нужно ехать быстрее! — прокричала я.
Виспер и Даск заложили у нас над головами вираж и, ухватившись за задний борт дрезины, заработали крыльями так, будто завтра уже никогда не настанет. Псалм попыталась укрыть всех нас магическим щитом, которому предала особую форму, чтобы он не ударялся об архитектурные элементы вокруг нас, но не смогла прикрыть им пегасок. У Даск имелась броня, а вот у Виспер нет. В её тело начали вгрызаться пули и осколки, оставляя за собой кровоточащие отверстия. А она лишь кричала и наваливалась сильнее. И постепенно мы начали отрываться от поезда на внутреннем пути.
— Переключатель! — крикнула Пифия, и Лансер, вскинув винтовку, выстрелил. Дрезина переехала на другой путь настолько быстро, что нам с Псалм пришлось воспользоваться магией, чтобы удержать её в равновесии. Теперь позади нас снова находился поезд, который взревел и рванулся вперёд. Повторив свой трюк с магическим лучом, Псалм его остановила, давая мне возможность втащить на борт раненую пегаску, но для этого ей пришлось опустить щит. Крампетс продолжила извергать равномерный, громыхающий поток ракет и гранат, но, в отличие от марионеток из плоти, живучие поезда едва ли замедлялись от её стрельбы по их щёлкающим зубам.
Виспер рухнула на ящик со снаряжением, её ноги представляли собой кровавое месиво.
— Блядь. Ай. Блядский ай… — прошипела она.
Приподняв её ровно настолько, чтобы открыть ящик, я вытащила из него несколько исцеляющих зелий.