— Сынок, Грэммодру нужен этот союз. Ты не можешь этого не понимать. И это счастье, что Магрид предложил нам его сам. От таких предложений не отказываются. Мне не нужны конфликты с соседями, а тем более с Аххадом.
— По-моему, тема конфликта с соседями тебя как-то мало волновала, когда ты воровал у дроу мою мать.
— Элтори сама согласилась, — мгновенно возразил идеальный орк, недовольно сдвинув густые брови.
— Пф-ф. Да конечно, — лицо белобрысого изобразило нескрываемый скепсис. — Попробовала бы она не согласиться с мешком на голове.
— Это был не мешок, а убедительный аргумент, — передернул плечищами орк-идеал. — И вообще… Это к делу никакого отношения не имеет.
— Ну еще бы, — с едкой иронией заметил недоорк. — Это тебе можно выбирать себе женщин по душе, а мне можно подсунуть какое-нибудь пугало в угоду твоим амбициям. А если она кривая, косоглазая и глупая, как пробка от бочки?
— Подумаешь, — протянул орк номер два. — Найдешь себе другую. В чем проблема? Главное, что она будет числиться твоей женой и все в Грэммодре поймут, что поддержка Аххада нам гарантирована. Ни один клан в здравом уме не пойдет против зятя племенного эрла.
Из горла Эстэ после этих слов непроизвольно вырвался сдавленный звук, и орки, резко развернувшись, уставились на нее практически в упор.
Внушать иллюзию нескольким стражникам или фрейлинам одновременно Эстэ приходилось не раз, но тот факт, что расходным материалом были орки, все же заставил ее немного помедлить с решением, поэтому и образ, который она им передала, вышел абсолютным экспромтом.
— Какая страшненькая статуя, — скривился орк-идеал и, вытянув вперед шею, с перекошенной миной наклонился над иллюзией — высеченной из камня эльфийкой, больше похожей на восставшего с погоста упыря. — Ну и вкус у Магрида. Такую бабу ночью увидишь — заикой можно остаться.
— Мне показалось, или она действительно что-то сказала? — недоверчиво присматриваясь к скульптуре, протянул белобрысый.
— Это у нас, наверное, в животах от голода бурчит, — предположил орк номер два и, словно подтверждая сказанное, его желудок издал длинный урчащий звук. — Надеюсь, что хоть жратва тут приличная, — брезгливо отшатнувшись от статуи, фыркнул мужчина. — Пойдем в трапезную, нас там, поди, уже ждут. Проголодался я что-то.
— Да мне кусок в горло не полезет, — расстроено отмахнулся от него белобрысый. — А что если мне в жены вот такое страшилище подсунут? — он больно ткнул пальцем в изображающую статую Эстэль. — Зургар и тот краше.
— Ты не расстраивайся, Нарварг, — хохотнул орк номер один. — В первую брачную ночь потушишь свет, натянешь ей сорочку на голову и сойдет за красавицу, — приобняв насупившего брови белобрысого за плечи, он поволок его вперед, низким голосом приговаривая: — А жен ты себе еще с десяток взять сможешь. Каких захочешь. Мало что ли на свете ладных баб, сынок? Все твои. Ты же у меня красавчик.
Мужчины исчезли за поворотом и Эстэ, шумно выдохнув, наконец опустила затекшие руки.
— Ты не расстраивайся, белобрысый, — деловито заявила она вдогонку приглянувшемуся орку. — Жена у тебя будет умница и красавица.
По поводу собственных умственных способностей у Эстэ сомнений никогда не возникало, а вот с красотой были небольшие проблемы. Нет, когда девочка смотрела на себя в зеркало, то никаких изъянов у себя не замечала, но когда рядом появлялась Амирэль, на фоне старшей сестры Эстэ почему-то чувствовала себя нескладным тощим подростком.
В отличие от сформировавшейся и расцветшей, словно бутон розы, Ами, у Эстэль не было женственной, похожей на виолу, фигуры: что спереди, что сзади, что сбоку пока не наблюдалось округлых изгибов и выпуклостей, но мама утверждала, что это временно. Шейна Лэйрин говорила, что Эстэ пошла в породу отца, а в их семье женщины всегда расцветали поздно. Генерал Варгард же вообще иначе, как "папина красавица", девочку не называл, а оснований не верить отцу у Эстэль не было. Если папа говорил, что она красавица, значит, так оно и было.
Перебросив через плечо основательно растрепавшуюся косу, Эстэ решительно отодвинула панель потайного хода и бодрым шагом направилась в южное крыло Арум-Рисира — сообщать родителям замечательную новость, что она нашла себе подходящего мужа.
В покоях, принадлежавших семье Варгард, к моменту ее возвращения почему-то никого не оказалось, поэтому Эстэ, не став тратить время впустую, решила найти в сундуке свое самое красивое платье и привести себя в порядок, потому как хоть она и так была красивой, но знакомиться с женихом одетой во что попало порядочной шейне все же не годилось.