Ярек и Тьерри бросились вправо, за груду развалин.
Тварь взревела, и ее хвост, мощный, как бревно, свистнул по воздуху, едва не сбив Коула с ног. Он откатился, чувствуя, как ударная волна обожгла лицо.
— Держите дистанцию! — крикнул он, перезаряжая автомат.
Тьерри, прижавшись к ржавой лестнице, доставал коктейль Молотова, который он смастерил в убежище Джоан.
— Коул, нужно заманить его под трубы!
Но Шоггот уже устремился к нему.
Длинный, покрытый шипами, он выстрелил из пасти, как кнут. Тьерри не успел увернуться — жало вонзилось ему в плечо.
— А-АРГХ!
Боль пронзила тело, как раскаленный гвоздь. Яд. Он почувствовал, как мускулы немеют, зрение затуманивается.
Коул открыл огонь, целясь в язык. Пули разорвали слизистую плоть, и тварь отдернула его с пронзительным визгом.
Тьерри рухнул на колени, хватая рану. Кровь сочилась сквозь пальцы, черная от яда.
— Держись, французик! — Ярек бросился к нему, но в этот момент —
Из соседней трубы высыпали крысы-гибриды. Джоан вскинула пистолет:
— Нас прессуют!
Ярек развернулся, винтовка рявкнула, разрывая первую крысу в клочья.
— Занимайтесь тварью, я прикрою!
Шоггот, тем временем, развернулся и понесся на Коула тараном. Тонна разъяренной плоти летела на него. Коул прыгнул в сторону в последний момент, и чудовище врезалось в опору трубопровода.
Металл заскрипел, трубы грохнулись, перекрывая проход. Теперь Коул и Тьерри — по одну сторону. Ярек и Джоан — по другую.
Шоггот встряхнулся, огрызаясь, между ними.
— Коул! — Ярек крикнул через завал. — Трубы!
Коул понял.
— Тьерри, можешь двигаться?
Ученый кивнул, сжимая горючую смесь.
Коул отбежал к краю котлована, стреляя, чтобы привлечь внимание. Шоггот рыкнул и побежал за ним. Тьерри, превозмогая боль, взобрался на остатки лестницы, забравшись над тварью.
— Сейчас, ублюдок...
Он поджег коктейль Молотова, разбив его об спину Шоггота. Тварь загорелась и завыла, бросилась в сторону, прямо под шатающиеся трубы.
Коул крикнул:
— Ярек!
Тот уже целился.
Выстрел разнес крепление, и металлическая махина рухнула на Шоггота, придавив его тоннами ржавого железа. Вода вздыбилась, захлебываясь пеной. Потом — один последний конвульсивный толчок...
Тьерри схватился за плечо, яд уже жёг ему вены. Ярек перелез через завал, осматривая Тьерри:
— Ну что, яйцеголовый, живой?
Тот слабо улыбнулся:
— К сожалению...
Они подняли Тьерри на ноги и побрели к выходу.
ГЛАВА 5 – Музей забытых кошмаров
Котлован остался позади, но его запах — гниль, химическая гарь и что-то неописуемо чужое — въелся в кожу, в волосы, в сами лёгкие. Отряд выбрался на заброшенные пути старой станции метро, где когда-то гудели поезда, а теперь царила тишина.
Коул первым выбрался из водоочистительного котлована, его сапоги оставляли мокрые следы на ржавых рельсах. Он обернулся, протягивая руку Джоан. Та молча приняла помощь, её пальцы дрожали, но сжимались с упрямой силой — она не позволит себе слабости. Не сейчас.
Тоннель тянулся вперед, уходя в черноту. Стены, когда-то облицованные плиткой, теперь покрылись плесенью и трещинами. Кое-где торчали оборванные провода, искрящие тусклым синим светом — словно последние признаки жизни в этом мертвом месте.
Тьерри шагал позади всех, держась за перевязанное плечо. Рана от Шоггота горела, но боль казалась далекой, словно приглушенной адреналином. Он моргнул, пытаясь прогнать туман перед глазами. Джоан, идущая рядом, тихо спросила:
— Сильно болит?
Он посмотрел на неё. Её лицо было бледным, под глазами — круги от усталости, но взгляд оставался ясным.
— Не смертельно, — он пожал плечами и тут же скривился. — Хотя, возможно, слегка смертельно.
Она фыркнула — короткий, неожиданный звук, больше похожий на сдавленный смешок.
— Значит, будешь жить.
— К сожалению, — повторил он.
Коул, шедший впереди, поднял руку — сигнал остановиться.
— Впереди развилка. Слева — тоннель, справа — какая-то дверь.
Ярек щёлкнул фонариком.
— Давайте в дверь. Я уже ненавижу эти катакомбы.
Тени длинными пальцами тянулись по стенам, цепляясь за остовы несостоявшихся экспозиций. Складское помещение музея напоминало склеп – здесь, в полумраке, под слоями пыли, покоились обломки истории, так и не дождавшейся своего открытия.