3-я танковая бригада имела в своём составе 33 танка [17; 341], [9; 70], [4; 237].
114-я танковая бригада – 25 танков [17; 342], [9; 70], [4; 237].
92-й отдельный танковый батальон – не более 36 танков; скорее всего – меньше [17; 342], [9; 70], [4; 237].
Всего – около 90 боевых машин.
Сравнивать «танковые потенциалы» сторон можно по-разному.
Для начала сравним общее количество танков:
В наших войсках – около 1080 танков.
У немцев – около 603 боевых машин.
Соотношение – 1:1,8 в пользу Красной Армии.
Можно сравнивать более дифференцированно, причём «степени дифференциации» будут различные.
Противостоящие друг другу Юго-Западный фронт и 6-я полевая армия немцев: 1:2,2 в пользу советских войск.
Но северная и южная группировки ЮЗФ действовали обособленно друг от друга. Поэтому целесообразно провести сравнение танковых сил в полосе действия каждой из них.
Район действия северной ударной группировки ЮЗФ: 1:1,1 в пользу немцев.
Район действия южной ударной группировки ЮЗФ: 1:9,8 в пользу Красной Армии. С учётом резервных танковых батальонов соотношение ещё более благоприятно для нас: 1:11,8.
Правое крыло Южного фронта – армейская группа «Клейст»: 1:2 в пользу германских войск.
Полоса обороны 9-й советской армии – ударная группировка группы Клейста: 1:4 в пользу немцев.
Как видим, при общем танковом превосходстве советских войск в районе Харьковского сражения примерно в два раза, на отдельных участках этого района ситуация не была столь однозначной.
В полосе действия северной ударной группировки Юго-Западного фронта немцы даже имели некоторый перевес в танках. Зато южнее Харькова Красная Армия превосходила противника в 10-12 раз! Строго говоря, танков в полосе наступления 6-й армии А.М. Городнянского и армгруппы Л.В. Бобкина у немцев не было вообще. Противостояли советской танковой лавине здесь только около 50 штурмовых орудий. То, что это убедительнейшее преимущество не было нами реализовано, явилось следствием как умелого построения немцами противотанковой обороны, так и ошибок советского командования в использовании имеющихся в его распоряжении танковых сил.
Зато в полосе удара группы Клейста германцам удалось обеспечить четырёхкратный перевес в танках. И они великолепно его использовали. Как, впрочем, умело использовали они и незначительное своё танковое преимущество против войск 21, 28 и 38-й армий северо-восточнее Харькова.
Подытоживая сказанное о силах противостоявших друг другу в Харьковском сражении группировок, можно смело утверждать, что решающего превосходства в силах (исключая общий «танковый потенциал») Красная Армия над вермахтом не имела.
ГЛАВА II
НАЧАЛО
События, разыгравшиеся в мае 1942 года под Харьковом, имеют два центра притяжения. Первый – это Старосалтовский плацдарм северо-восточнее города и районы севернее и южнее этого плацдарма. Отсюда наносили удар 21-я (командующий – генерал Гордов), 28-я (генерал Рябышев) и 38-я (генерал Москаленко) армии. Главной ударной силой была 28-я армия. Её северный фланг обеспечивал Гордов, а южный – Москаленко.
Вторым центром событий был Барвенковский выступ юго-восточнее Харькова. Из него наступала 6-я армия (генерал Городнянский) и армейская группа генерала Бобкина. Именно здесь и произошло окружение крупных сил советских войск.
Наше наступление на Харьков не было для немцев полной неожиданностью. От внимания их разведки не ускользнула концентрация войск Юго-Западного направления. Кроме того, информацию о предстоящем наступлении германское командование получало от многочисленных перебежчиков. Историки ряда немецких соединений и частей, участвовавших в харьковских боях мая 1942 года, в один голос говорят о том, что число перебежчиков с советской стороны было значительным. Поэтому германские войска тщательно готовились к отражению удара, укрепляя свои позиции. Хорошо развитая система обороны и огневого взаимодействия позволяла им держать фронт относительно малыми силами, иметь достаточные резервы в тылу для переброски на угрожаемые участки и создавать на направлениях своих ударов заметное превосходство.