В.В. Абрамов объясняет причины подобных расхождений (кстати, его объяснение касается не только самолётов):
«Количество вооружения и боевой техники на Крымском фронте в военно-исторической литературе обычно преувеличивается. Называются такие числа: 3 580 орудий и миномётов, 350 танков и 400 самолётов. Это произошло потому, что авторы исследований использовали не фронтовые документы, многие из которых просто погибли, а данные Генерального штаба, где за Крымским фронтом числилось больше техники и оружия, нежели было в наличии. В действительности вся эта «лишняя» техника была утрачена в ходе наступательных боёв зимой и весной 1942 года и в своё время не была списана» [1; 13].
Дельное замечание историка. Принимая его во внимание, остановимся всё-таки на количестве боевых самолётов, приводимом самим В.В. Абрамовым – 349 машин [1; 12]. Однако по видовому составу к В.В. Абрамову есть замечание – при распределении боевых самолётов по видам им не упоминаются штурмовики. Между тем сам он, повествуя несколькими страницами ниже о действиях советской авиации 8 мая, говорит о группе из 10 штурмовиков Ил-2 [1; 19]. Следовательно, на 10-11 единиц придётся уменьшить либо количество истребителей, либо количество бомбардировщиков, так как, по-видимому, В.В. Абрамов учёл штурмовики вместе с одним из этих видов самолётов.
Из 17 авиаполков, которыми располагал фронт, только 8 базировались на аэродромы Керченского полуострова, 9 – на аэродромы Северного Кавказа. Последние находились в 120-330 км от переднего края [27; 3-4]. Такое удаление более половины авиационных сил фронта значительно снижало их мобильность.
По остальным видам вооружения Крымфронта на начало мая данные В.В. Абрамова таковы: 709 полевых, 216 противотанковых орудий, 1026 миномётов (без учёта 50-мм миномётов), 72 реактивных установки, 244 зенитных орудия [1; 12].
Боевой порядок Крымского фронта к 8 мая был следующий: с севера на юг, от Азовского моря к Чёрному, передний край держали части 47, 51-й и 44-й армий. Все они располагались в одну линию на Ак-Монайском (Парпачском) перешейке, имея общую протяжённость линии фронта всего 27 км. Полосы обороны они, соответственно, занимали в 10, 9 и 8 км [1; 10], [11; 272], [27; 3], [14; 1-2], [39; 2-3]. Причём сам перешеек имел протяжённость в 18 км. Увеличение протяжённости полосы советской обороны произошло вследствие наличия выступа на севере в сторону Киета [39; 3], [14; 1].
Таким образом, 47-я армия перестала быть армией второго эшелона, т.е., фактически, резервной для фронта армией, каковой она была в феврале-марте. Правда, 6 мая начальник штаба фронта генерал П.П. Вечный обратился в Военный совет фронта с предложением о выводе в резерв управления 47-й армии с подчинением ему войск 151-го укреплённого района, дивизий и частей фронтового подчинения. Причём соединения и части 47-й армии, державшие оборону на переднем крае, должны были оставаться на своих местах и быть переданы 51-й армии [1; 17]. Таким образом, 47-я армия вновь должна была стать армией второго эшелона, хотя и в новом составе. Видимо, П.П. Вечный был всё-таки обеспокоен возможностью удара немцев и его последствиями и стремился укрепить созданием второго эшелона в виде целой армии оборону фронта. Либо начштаба подобным образом отреагировал на директиву Ставки ВГК № 170357 от 6 мая 1942 года о переходе войск фронта к обороне и совершенствовании оборонительных рубежей. Впрочем, возможно, обе эти причины действовали вместе. Но как бы там ни было, на проведение предложенных П.П. Вечным мероприятий времени уже не оставалось.
Основная масса войск (12 стрелковых дивизий) была сосредоточена на первой позиции полосы обороны. Вторая позиция, именовавшаяся Ак-Монайским рубежом, оборонялась двумя стрелковыми дивизиями и частями 151-го укреплённого района. В полосе 47-й армии вторая позиция проходила в 12 км от первой, в полосе 51-й армии – в 5-9 км, а в полосе 44-й армии – в 2-5 км [1; 10], [14; 2], [27; 4]. То есть вторая позиция 44-й армии фактически сливалась с первой. Именно там, где немцы собирались наносить свой основной удар, построение войск Крымского фронта было самым неудачным (разумеется, Манштейн учитывал и это обстоятельство, наряду с тем, что количественно южное крыло расположения советских войск было наиболее слабым). При столь незначительном удалении второй оборонительной полосы противник имел возможность нанести огневой удар сразу по двум эшелонам обороны армии, а при прорыве первого рубежа очень быстро, не изменяя своего первоначального построения и не сменяя огневых позиций артиллерии, выйти на второй рубеж и начать его прорыв. Другими словами, немцы могли довольно быстро осуществить прорыв не только тактической, но и оперативной глубины обороны 44-й армии.