39 тбр, выдвинувшись для поддержки контрудара 404 сд и имея задачу атаковать прорвавшегося противника в районе совхоза Арма-Эли, вступила в бой с 16 танками и полком пехоты противника у высоты 50,6. Враг был отброшен. В течение дня бригада отразила ещё несколько атак противника на этом направлении. Немцы потеряли 8 танков и около 400 человек убитыми. Потери бригады составили 7 танков из 21 (среди подбитых оказались 2 КВ, т.е. все машины этого типа, входившие в состав бригады), 47 человек убитыми и ранеными, 25 пропавшими без вести [25; 47]. Таким образом, бригада в первый же день боёв лишилась трети своих танков. Надо отметить, что между бригадой и частями 404 сд не было должного взаимодействия. Во всяком случае, успешные действия танкистов не получили поддержки со стороны стрелков [25; 47], [1; 20].
126-й отдельный танковый батальон, непосредственно входивший в 44-ю армию, контратаковал противника от совхоза Арма-Эли в направлении феодосийской дороги (на юго-запад). В результате контратаки батальон потеснил наступавших немцев и достиг противотанкового рва. При этом было уничтожено 2 средних танка противника, 8 противотанковых орудий, 6 станковых пулемётов и до двух рот пехоты. Собственные потери батальона составили 4 танка Т-26, 4 человека убитыми и 24 ранеными [25; 47].
Части 56-й танковой бригады, приданные 44-й армии, также в течение дня 8 мая контратаковали противника, уничтожив при этом 7 средних танков, 5 противотанковых орудий, до трёх рот пехоты и артиллерийский обоз противника на феодосийской дороге, потеряв при этом 17 танков (в том числе 7 КВ; все танки этого типа в бригаде), 15 человек убитыми и 25 ранеными [25; 47].
Большую роль в борьбе с наступающим противником сыграла артиллерия. В первой половине дня особенно активно вели огонь 457-й и 53-й артиллерийские полки резерва Главного командования. После 13.00, когда немцам удалось форсировать противотанковый ров, их наступающие войска были встречены огнём прямой наводки 477-го и 766-го артполков. Во второй половине дня почти вся артиллерия 51-й армии, повёрнутая в сторону наступающего противника, вела фланговый огонь.
По данным, приводимым В.В. Абрамовым, благодаря действиям наших артиллеристов немецкие войска потеряли 8 мая до 60 танков [1; 20-21].
Действия советских войск очень осложнялись немецкой авиацией, захватившей практически безраздельное господство в воздухе. Командующий ВВС Крымского фронта генерал Е.М. Николаенко в условиях, когда немецкие истребители блокировали все аэродромы на полуострове, сумел поднять в воздух, по сути, всего один полк истребителей И-153 «Чайка» (это из 8 полков, базирующихся непосредственно на Керченском полуострове) [27; 5]. Интересно, что авиация фронта, располагавшаяся на «большой земле», в течение 7-9 мая не произвела ни одного вылета в интересах фронта, т.к. по приказу главкома СКН маршала С.М. Будённого была задействована для нанесения ударов по противнику в районе Мариуполя [27; 5]. В таких условиях количественного и качественного превосходства немецкой авиации (когда в небе против самолётов противника сражались в основном устаревшие «Чайки») Крымский фронт потерял 8-9 мая 48 боевых машин армейской и фронтовой авиации. Потери немцев в воздушных боях составили всего 8 самолётов [27; 5].
На этом фоне исключением выглядят действия группы из 10 штурмовиков Ил-2, которая под прикрытием 12 Як-1 рано утром 8 мая совершила налёт на аэродром Сарабуз, где находилось до 100 бомбардировщиков врага, готовых к вылету. Штурмовики уничтожили около 30 немецких самолётов, не понеся потерь [1; 19].
Основная тяжесть борьбы с авиацией противника легла на части противовоздушной обороны. При этом зачастую зенитчикам приходилось переключаться на борьбу с наземными целями. Так, 343-й отдельный зенитный артдивизион 44-й армии (командир – майор М.М. Мамот, военный комиссар – политрук А.Ф. Щетинин) неоднократно 8 мая подвергался ожесточённой бомбардировке и артиллерийскому обстрелу. При этом зенитчики сумели сбить 12 самолётов противника. А в 17.00 дивизион вступил в бой с танками и пехотой немцев. Дивизион четыре часа отражал их атаки, вечером отойдя по приказу командования [1; 19-20].
На участках 47-й и 51-й армий немцы, в соответствии со своим планом, 8 мая проводили демонстрационные наступательные действия, которые довольно легко отбивались нашими обороняющимися войсками [1; 21].
На направлении же главного удара немецким войскам удалось продвинуться на глубину 7-8 км при ширине прорыва в 5 км [27; 5], [14; 4], [1; 21], [25; 47], [11; 274]. Ими был захвачен небольшой плацдарм восточнее противотанкового рва. Но, по признанию Манштейна, этот плацдарм «был недостаточным для того, чтобы обеспечить выдвижение танковой дивизии» [19; 264]. В сущности, это был удар по планам командующего 11-й армии. Советские войска своим сопротивлением, хоть и разрозненным, но ожесточённым и упорным («Но всё же бой был не лёгок», – как пишет в мемуарах Манштейн [19; 264] ), надо полагать, заставили его поволноваться.