На северную оконечность Турецкого вала начался выход частей 47-й и 51-й армий. Но эти войска уже были совершенно дезорганизованы и проходили рубеж вала не задерживаясь. Попытки формирования отрядов из отступающих ни к чему не привели, так как эти отряды практически сразу разбегались после налётов вражеской авиации [25; 55].
Видя, что командование Крымским фронтом всё более утрачивает управление войсками, и положение наших войск на Керченском полуострове становится всё более угрожающим, Ставка ВГК в 23.00 11 мая приказывает главнокомандующему Северо-Кавказским направлением маршалу С.М. Будённому следующее (директива № 170375; на неё мы уже ссылались чуть выше):
«Ввиду того, что Военный совет Крымфронта, в том числе Мехлис, Козлов, потеряли голову, до сего времени не могут связаться с армиями, несмотря на то, что штабы армий отстоят от Турецкого вала не более 20-25 км, ввиду того, что Козлов и Мехлис, несмотря на приказ Ставки, не решаются выехать на Турецкий вал и организовать там оборону, Ставка Верховного Главнокомандования приказывает: главкому СКН маршалу Будённому в срочном порядке выехать в район штаба Крымского фронта (г. Керчь), навести порядок в Военном совете фронта, заставить Мехлиса и Козлова прекратить свою работу по формированию в тылу, передав это дело тыловым работникам, заставить их выехать немедленно на Турецкий вал, принять отходящие войска и материальную часть, привести их в порядок и организовать устойчивую оборону на линии Турецкого вала, разбив оборонительную линию на участки во главе с ответственными командирами.
Главная задача – не пропускать противника к востоку от Турецкого вала, используя для этого все оборонительные средства, войсковые части, средства авиации и морского флота.
Ставка Верховного Главнокомандования
И. Сталин
А. Василевский»
[32; 201].
Так закончился день 11 мая. В своих мемуарах Манштейн хвастливо заявил, что в этот день 22-я танковая дивизия немцев, выйдя к Азовскому морю, окружила около 8 советских дивизий [19; 264]. Мы видели, что окружение это не было полным, что у советских войск оставался свободный коридор, которым они и воспользовались. Выход по нему продолжался, кстати, до 13 мая включительно [1; 26]. Некоторые части и подразделения немцам всё же удалось окружить в районе Ак-Монайского перешейка. Но количество окружённых никак не могло равняться 8 дивизиям [1; 25]. Кстати, Манштейн столь преувеличил свои «достижения», видимо, именно в мемуарах, т.е. после войны. Приходится полагать, что в мае 1942 года он был более объективен и скромен. Во всяком случае, в мае 1942 года немецкий военный журнал «Deutsche Wehr» не преувеличивал так этот успех. Его корреспонденты писали неопределённо о каких-то окружённых советских частях, которым частично удалось прорваться на восток [1; 25]. Где корреспонденты могли почерпнуть эту информацию, как не в штабе Манштейна?
12 мая Козлов и Мехлис выехали на Турецкий вал в район Султановки, куда выходили части 44-й армии [25; 55]. Точнее будет сказать, что когда-то это были воинские части, составлявшие соединения, входившие в армию. 12 мая глазам командующего фронтом, работников штаба фронта, армейского комиссара предстал поток неуправляемой массы людей, стремящихся к Керченскому проливу. Позднее Л.З. Мехлис докладывал в Ставку, как штаб 44-й армии и представители фронта останавливали отходящие в беспорядке разрозненные подразделения и отдельных людей [25; 55].
Схожая картина предстала перед армейским комиссаром и на северной оконечности вала, где отступали части 47-й армии:
«Части 47-й армии беспорядочно отходят под жесточайшим воздействием авиации. Отход был неорганизованный. Ни одной части найти не удалось. Шли разрозненные группы» [25; 55].
Противник в течение дня подтягивал к Турецкому валу танки, пехоту и артиллерию. Кроме того, в районе Марфовки им был выброшен парашютный десант [11; 279], [1; 24, 27]. Но прорвать оборону советских частей и подразделений немцам в этот день не удалось. А в ночь на 13-е успех, наоборот, сопутствовал нашим войскам: 156-я стрелковая дивизия и курсы младших лейтенантов захватили господствующие высоты с отметками 108,3 и 109,3. Отброшен был противник и из района севернее озера Узунларское [1; 27].
12 мая Ставка ВГК издаёт директиву № 170376 о временном подчинении заместителю командующего авиацией дальнего действия авиации Крымского фронта. Делалось это для «объединения действий авиации Крымского фронта и авиации дальнего действия Ставки на Крымском фронте…» [32; 201]. Т.е. Верховное Главнокомандование стремилось устранить раздробленность сил авиации, действующей в Крыму и на Северном Кавказе, централизовать управление ею и, тем самым, сделать её действия более эффективными. Но эта мера не успела дать каких-то результатов, ибо события на Керченском полуострове развивались чрезвычайно стремительно и, увы, в неблагоприятную для советских войск сторону.