***
Никлаус сидел в кресле, держа в левой руке стакан с виски. Он внимательно изучал трещины на потолке, думая совершенно о другом.
В коридоре послышались шаги и без стука дверь распахнулась.
— Всё готово, — пролепетала девушка.
— А стучать не учили? — раздражённо спросил Клаус и одним глотком допил виски, со стуком поставив стакан на стол.
Давина скорчила недовольную гримасу.
— Идём.
В тёмной комнате, освещенной лишь светом свечей, на полу мелом был начерчен круг. По его полупериметру располагалось несколько свечей, которые хорошо освещали страницы старинного гримуара, лежащего справа от серебряной чаши, наполненной кровью.
Давина села на колени напротив чаши.
Клаус сложил руки на груди и внимательно следил за ведьмой.
— О, мы ничего важного не пропустили! — довольно громко сказал Кол Ребекке, которые только что вошли.
— Заткнись, Кол. — тихо приказал Клаус, нахмуриваясь.
— Есть, Ваше Величество! — Кол тихо засмеялся.
— Если ты сейчас не перестанешь, брат, Никлаус отправит тебя в ящик на пару сотню лет, — сказал Элайджа, поправляя галстук. — Уж это я тебе обещаю.
Ребекка ухмыльнулась. Ей всегда доставляли удовольствие маленькие перепалки между братьями.
Давина, не обращая внимания на вампиров, опустила руку в чашу с кровью Кэролайн и, мешая её по часовой стрелке, зашептала странное заклинание на латыни.
Майклсоны затаили дыхание.
Давина прикрыла глаза, продолжая мешать густую кровь и шептать заклинание. На миг, все затихло. Казалось, даже пламя свечей застыло. Но уже через несколько секунд поднялся ветер, хотя все окна были закрыты. Несколько свечей вне круга потухло, а страницы книги перелистывались одна за другой. Но ветер стих также неожиданно, как и появился.
Давина взяла чашу обеими руками и сделала несколько коротких глотков.
Тем временем, Кол, который и без того внимательно следил за каждым движением ведьмы, сощурил глаза и напрягся.
Давина поставила чашу на прежнее место и наклонилась к свечам, стоящим на границе круга, и задула их.
Она встала и повернулась к Майклсонам.
Клаус вопросительно посмотрел на неё.
— Да, — ответила Давина на его немой вопрос. — Кэролайн — двойник.
***
— Я вот одного понять не могу, на какой черт им сдалась эта Форбс, если кроме неё, грубо говоря, есть ещё дюжина двойников?
Кол плюхнулся на диван в гостиной и посмотрел на Клауса.
— Вот именно, — поддержала его Ребекка и начала перечислять, загибая пальцы:
— Елена Гилберт — это раз, один из братьев Сальваторе — это два. Кэтрин Пирс. И наверняка существует ещё несколько. Но нет, им понадобилась именно она.
Всё, кроме Кола, вопрошающе посмотрели на Давину, но она лишь потупила взгляд в пол.
— Я не знаю.
Примечание:
Ну что ж, если вы прочитали эту главу - спасибо!
И не убивайте за то, что так долго не было.И, по традиции, тыкайте в ошибки, ибо мой Т9 любит поиздеваться.
А продолжение следует...
И на этом все. Пока-пока! Ваш автор >О<
Глава 5
На следующий день
POV Кэролайн
Я открываю глаза и тут же смотрю на часы. Время — 8:47. Я встаю и сразу иду в душ. После привожу себя в порядок. Как на автомате. Вся жизнь на автомате. И только потом я понимаю, где я. Я вспоминаю, что произошло. Закрываю глаза. Нет, не от усталости, а от собственного бездействия.
Уже несколько дней я живу у Майклсонов, но так и не поняла, какую роль во всем этом играю. Уйти я не могу, ведь тогда кто-то пострадает, но и сидеть сложа руки тоже. Поэтому я выхожу из комнаты и спускаюсь вниз.
Сегодня с самого утра в доме тихо. Я сажусь на диван в гостиной и закрываю глаза, стараясь ни о чем не думать.
— Что-то ты в последнее время шибко спокойная, — произносит Клаус где-то рядом.
Я открываю глаза и замечаю его облокотившегося на лестничные перила. Он кривовато улыбается, но от этой улыбки мне становится не по себе.
Я пожимаю плечами, показывая безразличие.
— Надеюсь, ты не продумываешь план побега, милая?
Я упорно игнорирую его, встаю и беру первую попавшуюся книгу из книжного шкафа, стоящего рядом с камином. Возвращаюсь обратно и открываю примерно на середине.
Клаус не сводит с меня глаз, наливает в стакан виски и садится в кресло.
Я вздыхаю и стараюсь сконцентрироваться на тексте, но вдруг захлопываю книгу и спрашиваю:
— Почему?
— Что «почему»? — в небольшом недоумении спрашивает Клаус, приподнимая левую бровь.