Я что-то слышал про такую шайку. В Грагосе официальная государственная идеология так и зовётся - «За равенство и братство Свободы». На том основываются две партии: партия Равенства и партия Братства, в чём разногласия их взглядов, ныне не вспомнить навскидку, надо поискать информацию. На этой доктрине, как назвали бы всё это в Цитадели, и строится политическая жизнь и мировоззрение страны, и многое, что связано с её развитием, является следствием влияния этих идей. В общем, это по-своему хорошо. А вот эти вот «Борцы» - да те же пираты!
- Они считают, - поморщилась Минерва, - что истинная свобода – вот сила мира. Ничуть не лучше ваших, на самом деле, только вы-то думаете, что истинная сила мира – это вы и есть, ха-ха. А настоящая сила Пропасти, нашего с тобой мира – это, к сожалению, зло! Зло, прикрывающееся тремя ипостасями: средствами, идиотами и вот такими идеологиями.
Я хотел возразить, напомнить, что есть в мире и добро… но понял, что, да, есть. Но оно – не сила.
- Идеологии, чтобы править… - проговорил я. – Средства, чтобы тратить на них…. И идиоты, которыми правят, чтобы тратили средства…
Минерва посмотрела на меня и присвистнула.
- Вот, ты уже говоришь, как пират Хунты!
Я вздохнул.
- Я перефразировал чуть-чуть лишь слова философа Гюста.
Минерва взяла бинокль и посмотрела на авиафгрегат Грагоса, порядком уже отдалившийся.
- Встретишь его, скажи, ему дорога в Хунту Чёрного Крюка.
- Он умер уже за свои идеи в расцвете лет примерно в…
- Как и все мы, Кусок Говна, как и все.
Конец записи.
Открытка о Хунте Чёрного Крюка
11, Либерфольсс, 940 г. Буря.
11, Либерфольсс, 940 г.
Борт «Грач».
Бортовой журнал экипажа.
Буря.
Миновали.
Это было очень напряжённо. И по-настоящему страшно.
Словно бы я оказался по ту сторону. Почувствовал, каково это – быть противником Царства в небе. Как защемило странно в груди. Какое беспомощное, тщетное неверие зародилось. Неверие в то, что они пойдут в атаку. Ведь я здесь, на этом корабле. Я – тот, кто добывал родине славные победы. Я… казалось, они заметят меня, и тут же по связи всему звену будет отдан приказ прекратить преследование и возвращаться на базу. Ведь… на палубе я…
Вся жизнь завертелась перед глазами. Хильдегард, друзья, однополчане, племянница, «Шерелина» в гараже моём… И все взоры обращены ко мне. Холодные взоры…
Звено люфтеров не открыло огонь. После виражей и предостерегающих заходов истребители вдруг сменили хаотичные полёты на чёткий строй и взяли курс в направлении Ладони. Они улетали. Не из-за меня, само собой.
За нами вполне могли выслать группу перехвата. Улетевшие «люфтеры» явно не были готовы к сражению. Их задачей была победа в стычке с авиацией Грагоса. Пояс Местреля – очень сложный регион. Здесь нейтральным бортам невероятно тяжко летать. Постоянные стычки вспыхивают неожиданно. Но чаще всего сражаются Царство и Грагос, иногда вступает Барахолка. На время войны Пояс становится очень опасным. Торговцам приходится ждать возможности, быть начеку.
Но вот такое появление Хунты – это чрезвычайная ситуация для обеих держав. И для Грагоса, и для Царства. Пираты Чёрного Крюка в основном орудуют на юге против Царства, с южной же стороны они совершают рейды на Грагос. Да и это не «корсары» и даже не «тайфуны». Это авиафрегат. И, судя по ситуации, и та, и другая сторона знают, что за авиафрегат. Потому никто не решился выстрелить. Либо из боязни сражения, к которому ни те, ни те не были готовы. Либо, получив приказ.
Из этого следовало, что за «Иглой» могут выслать новое, готовое к бою звено «люфткригеров». Или соединение авиафрегатов.