Она поклонилась в пояс. - О да, Блюститель.
Удар о водную поверхность должен был ее убить, сломать шейные позвонки. Однако она направила перед собой силу Рюза, облегчив вход в воду и замедлив падение. Затем забила ногами, уходя глубже, в самую бездну. Она умела задерживать дыхание дольше прочих, дольше всех записанных достижений древних магов - но понимала, что сегодня придется держать воздух в груди намного дольше. Дольше, чем она осмелилась бы прежде.
Они будут следить, когда она всплывет. Живая или мертвая. Этот колодец, этот кратер не имеет выхода. Ей некуда деться, и ей придется переждать их.
Она двигала руками и ногами, удерживаясь там, куда не доходил скудный свет. Внизу лежала неизведанная пучина, чернее ночи. Удар вырвал из руки лезвие Приношений; ей повезло, что клинок не вонзился в тело. Сейчас он был где-то внизу, в иле... и прочем, что могло скопиться на этом дне. Ей не хотелось бы узнать, в чем именно.
И, раз уж она выжила, придется ждать ночи. Вынырнуть там, где тень гуще всего - под каменной полкой. А потом? Дикие схемы с переодеванием и сменой внешности заполонили рассудок. Нужно спасти детей... как угодно...
Постойте, он же тонет. Тонет?
Она забила ногами, пытаясь удержать глубину, и не смогла. Что-то тянуло ее вниз. Наверное, течение. Хотя вода казалась спокойной. Она усиливала Рюз, но не могла остановить погружение. Похоже, то, что ее схватило, было неизмеримо сильнее ее.
Вода стала темной над головой, она плыла в кромешной ночи, да и не различала уже - плывет ли, или просто тонет. Сколь глубоким может быть провал?
Джианна понимала, что оказалась так глубоко, что не успеет подняться к поверхности за глотком воздуха. Но почему-то не тревожилась. Нет нужды в панике и борьбе. Ей стало до странности легко, спокойно. В потоке... Она даже ощутила, как тяжелеют сонные глаза.
Последнее, что она увидела - необычный синеватый свет снизу. Как будто она погружалась к звезде сквозь чернильный мрак Бездны. К звезде, что звала ее.
Затем наступило ничто.
Танцор привык к тому, что Келланвед испытывает его терпение, но в этот раз истрепанные пределы терпения готовы были порваться. Больше недели они ждали, бросив якоря в узком проливе у острова... ждали. Но чего? Даже этой жалкой крохи информации не удавалось выудить у мелкого дальхонезца. Он стоял целыми днями у борта "Закрученного", постукивая тростью по палубе и бессловесно журча что-то себе под нос.
Наконец однажды в конце дня, когда солнце склонилось к далекому берегу материка, Танцор подошел к партнеру и безо всякого энтузиазма кашлянул. Он понимал, что маг воспримет вопрос этот признак нетерпения, как личную победу. Танцор, разумеется, считал иначе.
Брови Келланведа задвигались в ожидании.
- Команда гадает...
- Команда? - прервал его Келланвед.
Танцор скрипнул зубами. - Команда - и я - мы гадаем, сколько времени еще займет... всё это.
Коротышка пожал плечами: - Без понятия. Меня не посвятили в планы противника.
Танцор едва не зарычал. "Так и знал!" Однако он лишь глубоко вздохнул. - И ты совсем не представляешь, в какую форму выльется их ответ?
Не сводя взгляда с темнеющих вод, маг задумчиво кивнул, признав правомочность сомнений. - Иные описывают это как громадную фигуру могучего мужа - самого Маэла - с копьем и сетью в руках. Другие видят жуткое гнездо шевелящихся щупалец, алчно тянущих корабли на дно. Есть сведения и о волнах, собирающихся в одну водяную гору. Волна-монстр. - Коротышка снова пожал плечами. - Вот, ты узнал. Ну что тут скажешь? Доживем - увидим.
- Но что ты намерен делать? Как сможешь ответить на появление этой твари или этого создания?
Келланвед вскинул руки, махнув тростью. - С меня довольно назойливых помех! Если буду нужен - ищи в каюте. - И маг ушел, горбясь, захлопнул дверь за собой.
Танцор заметил взгляд Картерона. Адмирал протяжно выдохнул и потряс головой.
На заре Танцор проснулся, потянулся, думая о чарке воды из бочки. Спал он на палубе. Пейзаж острова и далекого побережья давно стал привычным; надо сказать, он уже находил в нем некое очарование. Дни здесь были не слишком жаркими, ночи не слишком холодными; вода красива, чиста и прозрачна; рваные берега острова живописны. По всему - отличный приз.
Тем хуже, что сомнений - смогут ли они его удержать - становилось всё больше.
Дверь каюты открылась, показался Келланвед. Он встал, моргая и щурясь, словно ослепленный. Черная рубаха вылезла из-под куртки, ее покрывали чернильные пятна; в руке был запачканный пергамент. Он явно целую ночь получал и читал донесения со всех концов света. Глаза окинули палубу, выделив Танцора; маг поспешил к нему.