– Они назвали меня ведьмой, – сообщила Реми.
Фенрин выругался.
– Это еще ничего не значит, – возразил он. – Мы тут все коричневые ведьмы.
Он произнес эти слова так, будто у стен были уши. Может, повтори он их много раз, это станет правдой? Фенрин не скажет вслух, кто она, даже здесь, на чердаке.
Хизер достала из сумки два серебряных друни и передала Реми.
– Хозяйке на прощание.
Реми посмотрела на свой старый лук, который предусмотрительно стоял у двери: не прихватить ли и его тоже? Хотя так она точно привлечет ненужное внимание. Реми охотилась с ним на кроликов, но метко стреляла из любого оружия.
Девушка ринулась вниз по лестнице. Она только зайдет в кухню прихватить что-нибудь в дорогу: хлеба и кусок сыра. На первое время достаточно. Им столько раз случалось переезжать, что процесс был отработан до совершенства.
Иногда им удавалось выбрать время и подготовиться, но чаще всего приходилось бежать ночью. Особенно когда Реми была маленькой и еще не умела держать под контролем свою волшебную силу. Но в прошлый раз они сорвались с места тоже из-за Реми – тогда ее первый и единственный парень обнаружил ее могущество. Реми не считала Эдгара своим парнем, но в конце концов он попытался ее убить. И отправиться к столику фейри, когда Фенрин предупредил ее об опасности, стало очередной ошибкой в длинном списке.
Быстро пройдя через двор, девушка вернулась в таверну. К счастью, в кухне еще занимались уборкой, а Реми не успела сбросить грязный фартук. Никто не обратил внимания, когда она рассовала по карманам несколько яблок, немного хлеба, сыра и сушеного мяса.
Она точно знала, что брать и где лежат продукты. Приступая к работе на новом месте, Реми первым делом обследовала кладовку. Перед тем как поспешить назад, девушка положила два друни в книгу расходов Матильде за продукты – должно было хватить, и даже с лихвой. Это было их способом сказать «до свидания». Они даже называли его «ведьмино прощание». Матильда не была ведьмой, но у нее столько их перебывало. Увидит две серебряные монетки и сразу поймет: убежали.
Реми карабкалась вверх по лестнице. На чердаке было тихо. Наверное, Хизер и Фенрин уже управились со сборами. И ее вещи упаковали. Хорошо.
Распахнув дверь, она поняла, что ошиблась. На полу с кляпами во рту сидели связанные Хизер и Фенрин. Над ними возвышались трое фейри в капюшонах.
Увидев Реми, Хизер широко раскрыла глаза и попыталась крикнуть даже через кляп: «Беги!»
Реми мгновенно развернулась и налетела прямо на четвертого фейри – того самого, что раньше схватил ее за руку.
– Привет, ведьмочка, – улыбнулся он.
Глава вторая
– Вы не имеете права связывать моих друзей! – выпалила Реми. – На Западе ведьмы свободны.
Чего хотели эти четверо? Фенрин был прав: скорее всего, фейри решили, что они все трое – коричневые ведьмы. Возможно, это были торговцы, решившие быстро заработать. Тогда обнаружить сейчас красную магию будет равноценно смертному приговору.
– Ты столь же хитра, как и красива, маленькая ведьмочка, – заметил звучным чарующим голосом нависший над ней фейри.
Его глаза скользнули по ее лицу, словно оценивая. Щеки Реми вспыхнули непрошеным румянцем – этот фейри ее ошеломил. Ей не доводилось ощущать ничего похожего. Она еще в таверне успела рассмотреть это загорелое лицо с высокими скулами, решительным подбородком, покрытым легкой щетиной. Фейри был на голову выше Реми, и его крупная мускулистая фигура закрывала собой дверной проем.
Нет, Реми не падет жертвой его лести. Так вот в какую игру он решил поиграть? Что же, она ответит ему тем же. Сражаться означает погибнуть, прикинуться дурочкой выйдет неубедительно, а вот роль милой плутовки подойдет в самый раз. Сабина и Джозефина знали толк не только в постельном искусстве, они умели обольщать, а Реми была способной ученицей.
Выгнув дугой бровь, девушка обвела взглядом фигуру мужчины. Казалось, что она любуется его внешним видом, но Реми оценивала противника, как делала это всю свою жизнь. Этот явно был воином. Об этом говорили не только мускулы, но и выправка. Кожаная одежда не сковывала движений. Узкие бедра были опоясаны ремнем, на котором висело несколько клинков, и девушка подозревала, что за голенищем сапога в ножнах заткнут кинжал.
Она нарочно на мгновение задержала взгляд на его полных губах, прежде чем вернуться к завораживающим серым глазам. И, улыбнувшись, смахнула со лба выбившуюся прядку, заправив ее за ухо.