- Мы вам, два дня назад полторы тонны продуктов доставили. Уже съели?
- Да как можно, стока едьбы умолотить? По погребам рассовали.
- Вот и правильно, по-хозяйски. Сахар и галеты для детворы сам отвезу. Ты с нами? – Гайдуков кивнул в сторону взлётки. – За своих родичей не волнуйся. Накормят, напоят. Отдохнут в холодке. А как жара чуть спадёт, в обратный путь. Ну так что, полетели?
- Не полезу я в твою леталку. Боязно.
- Хозяин барин. – Гайдуков хлопнул белобородого по плечу. – Бывай Тырдал. Лететь нужно. Как роженицу звать-то?
- Огинка. – Тыртал осторожно отпихнул ногой корзину. – Ранетым энто. Пущай трескают, сил набираются. Брумбелёк славный, год пять как в бочонок налит. Откушают, враз на ноги подымутся. Мне бы энто… - Коротышка тяжело вздохнул, покрутил носом, поскрёб щеку. – Воеводу повидать. С мужуками языки почесать.
- Это я тебе устрою. Распоряжусь, проводят в лазарет. – Из подземелья вышли первые бойцы. Щурясь от яркого солнца поднимаются по ступеням. – Туда ни ногой предупредил полковник и спросил. – Лететь не передумал?
- Да ну тебя. – Себе под нос проворчал коротышка и гаркнул на рыжебородых тарфов. – Чего уши развесили? Недосуг нам тутай засиживаться. Нет нужды по тёмному возвертаться. Разгребайте траву, сымайте горбанку.
Глава 5
Старик Тарталупий довольно резво взобрался на высокий песчаный холм, остановился. Кайдара проследовала вслед за ним, присела рядом.
- И скока нам ешо маяться? – Взобравшись на четвереньках полюбопытствовал Тартагон. Правитель райдов снял сапоги, вытряхнул с них песок. Перемотал портянки, обулся и поднялся опираясь на секиру. С прищуром глядит в подрагивающее марево разогретого над дюнами воздуха. Далеко впереди за холмами чуть виднеется река. В безоблачном небе парят птицы. Лёгкий ветерок дует от леса, приносит едва уловимый аромат хвои. – И шо мы тутай позабыли? По какой нужде выперлись?
- Завёл так завёл. – Страдая отдышкой Люрик положил секиру, уселся на древко. Взгляд шарит поверх холмов. - Уморить решил? Шли-шли и вот вам. – Чернобородый тарф загрёб пригоршню песка и высыпал его. – Ты кудой нас привёл? Мы шо, песка невидали?
Позади, не желая карабкаться наверх ворчат чавоши. Недовольны они затянувшейся прогулкой по сыпучим пескам. В лес им нужно, а не лазать по изнывающим от зноя холмам.
- Цыц! – Прикрикнул Таталутий. – Силком я вас не тащил. А ежели увязались, не ропщите. Пришли ужо.
- И кудой мы пришли? – Тартагон поравнялся с кайдарой, зашёл чуть вперёд. Глядит зверюга перед собой, навострила уши. Нюхает воздух, громко урчит точно её гладят, почёсывают. – Ты энто чего? – Чернобородый погладил зверя. Кайдара повернула зубастую морду, ткнулась носом правителю райдов в живот. Толкнула. Тартагон, выронил секиру и полетел кубарем.
Люрик выпучил глаза. Тартагон кувыркнулся, перелетел через голову и исчез. Пропал, растворился в дрожащем мареве разогретого воздуха. Люрик тычет пальцем, раскрывает рот, но ничего не говорит.
Заподозрив неладное, чавоши поспешили наверх. Дождавшись, когда все поднимутся, Тарталупий прошёлся ладошкой по усам, пригладил бороду. Чуть толкнул кайдару посохом. Та легла, задрала зад, поджала уши и спрыгнула вниз.
- Пустошь меня забери. – Прохрипел предводитель чавойшей Ахалай. Зверюга провалилась в марево и исчезла под ним.
- Чего глазьями клипаете? Оробели? – Тарталупий глянул с прищуром. Коротышки таращатся на марево разинув рты. – Ступайте. Надобны вы тама, всем скопом.
- Боязно мне. – Признался Люрик. – Друзяка Тартагон, как в воду канул. Тока был и нет его. Кудой подевался?
- Тудой. – Тарталупий указал посохом. – Тама он. И тебе пора.
- А ежели… - Заговорил и тут же умолк косматобородый чавош.
- Ничего с вами не станется. – Заверил старик. – Из маво казана отвар сёрбали?
- Ага. – Люрик часто закивал головой. – Сёрбали. Гадковый он. В горле, доселе першит.
- Будя глазьями хлопать. Ступай.
- А сам-то чаво пнём стоишь? – Ахалай хмурит брови. – Сперва ты. Ходи тудой, а мы поглядим.
- Ужо поглядели. – Брякнул старик и взмахнул посохом. Налетел ветер, толкнул в спины.
***
Сильный порыв горячего воздуха сорвал с Люрика шапку, та полетела вниз. Следом за ней, отправился и хозяин. Вопя и кувыркаясь, коротышка нахватался песка, запорошил глаза. Круговерть закончилась довольно быстро. Люрик распластался на холодной, влажной от росы траве, уткнулся в неё носом. Пахнет прошлогодней листвой, сыро. Пищат кусаки, тёхкает одинокая птица. Тарф стряхнул с лица песок, отплевался, вытер рукавом рот.