— Ты замерзла, милая? Ты дрожишь.
— Немножко.
Коналл завернул ее в свой плед, усадив поудобнее перед собой. Он не знал, что еще можно сделать для неё, но понимал, что необходимо сблизиться с ней до возвращения домой.
Он вдохнул её чистый аромат и поморщился, когда локон темных волос пощекотал его щеку. Немного повернув голову, он смог рассмотреть её лицо.
У неё был высокий лоб, темные брови, которые акцентировали внимание на глазах миндалевидной формы. Взгляд её больших темных глаз блуждал, а сногсшибательный рот приоткрылся, пока она рассматривала все вокруг.
Смотря на деревья и небо, он не видел ничего необычного, но, возможно, он был бы другого мнения, если бы был заперт внутри каменных стен долгое время.
Её губы были полными, сочными… созданными для поцелуев. Какого черта сейчас творится с ним, если он думает об этом?
Она не врала про свое детство. Его способность знать, когда кто-то действительно лжет, пригодилась в подобной ситуации. Он позволил своим мыслям блуждать, думая о том, что узнал о ней.
Спустя некоторое время, Коналл предложил сделать привал.
— Мы должны дать коням отдохнуть, если хотим вернуться до наступления темноты.
Мужчины спешились, чтобы напоить своих лошадей. Коналл соскользнул с коня и помог спуститься Гленне.
— Я не кусаюсь, милая, — сказал он и улыбнулся ее смущению.
Его руки обхватили ее тонкую талию, и она позволила помочь ей, стараясь быть предельно осторожной. Её голова едва доставала до его груди, но он чувствовал в ней силу, которую она до сих пор в себе не открыла.
И Боже помоги каждому, когда она ее раскроет.
Его взгляд не отрывался от хрупкой фигурки, когда девушка подошла к скале и прислонилась к ней. Схватив поводья коня, Коннал повел животное к небольшому ручью.
Взгляд скользнул по его людям, которые просто разговаривали, смеялись и касались друг друга. Эти простые удовольствия воспринимались как само собой разумеющееся, но напрашивался вопрос, а какой была бы жизнь без этих мелочей? Он отказывался задумываться об этом, потому что у него сейчас и так было полно проблем.
Например, Макнейл.
Войны, которую Коналл хотел предотвратить, было уже не избежать… Это только вопрос времени. Особенно теперь, когда известно, что Макнейл ответственен за исчезновение его сестры.
Гленна предложила себя, что не только дало возможность заполучить Макнейла, чтобы Коналл мог отомстить, она также предоставила рычаги давления для безопасного возвращения Ионы. Только после выполнения клятвы матери и отцу у него будет возможность свободно осуществить обет, который он дал себе, что каждый Макнейл, участвовавший в похищении Ионы, умрет от его клинка.
Проведя рукой по лицу, он глубоко вздохнул. Открыв глаза, он увидел рядом с собой Грегора, в темных глазах которого читалось беспокойство.
— Я наблюдал за твоими людьми и Гленной. Их ненависть оказывает на неё влияние, которого я ранее не видел.
Коналл повернул голову и отыскал ее взглядом. Она прогуливалась недалеко от него, изучая окрестности. Её тонкие руки гладили деревья, листья и все остальное, до чего она могла дотянуться. Её прикосновения были трепетными, как будто она могла все разрушить.
Тем не менее, он видел ее сжатый рот, бледность и блеск пота и понимал, что Грегор говорил правду. Она посмотрела на него и слабо улыбнулась.
Он жестом указал на воду.
— Не хочешь попить?
— Ох, но она же холодная, — сказала она, когда её пальцы погрузились в прохладную воду.
— Да. Поток, берет начало в снегах на вершине горы. Летом он станет немного теплее.
Наклонившись, она поднесла воду к губам. Её глаза закрылись. Вода бисеринками стекала с ее губ. Капли воды сбегали по подбородку к шее и исчезали под одеждой в тех местах, которых Коналл жаждал увидеть и коснуться.
Коналл застыл в напряжении. Его рука хотела проследить путь капель и узнать, так ли мягка её кожа, как кажется. Проклиная то, что в последнее время у него не было женщины, он приказал себе исправить это как можно скорее.
— Поднимайся, — позвал он, когда она утолила жажду.
Он усадил Гленну на коня, её маленькое аппетитное тело прижалось к его, став, будто единым целым. Его рука опустилась на ее изящную талию и замерла на бедре. Девушка сидела с прямой и напряженной спиной, и он понял, что это вызывает у нее дискомфорт, но все же не мог думать ни о чем другом, глядя через плечо на холмики ее груди.
Он вознес краткую молитву, чтобы, прижавшись спиной, она не почувствовала его желание, и вновь обернул ее пледом, прежде чем взяться за поводья.