Желчь поднялась к горлу Гленны. Что заставило ее думать, будто ей хотелось знать, что сделал Макнейл?
— Я не хочу больше ничего слышать.
— Я уверен, что ты даже не догадываешься, откуда я знаю, что это был именно он, — он усмехнулся, указав корявым пальцем на нее. — Потому что я видел, как он это делал. Моя жена была беременна, а мои два сына были еще младенцами. Всего лишь младенцы, — выкрикнул он.
Девушка отшатнулась от него, а сердце просто кричало, чтобы он замолчал. Но он не собирался делать этого.
— Что же это за человек — убивает женщин и младенцев? Мясник. Вот кто. Такой же монстр, как ты!
— Достаточно, — взревел Коналл, подойдя и становясь рядом с ней.
Но Гленна не могла оторвать взгляд от старика. Он по-прежнему нес свое горе, и она вполне могла понять, почему. Как бы ей хотелось, чтобы Макнейл не был ей отцом. Она сделала бы все, чтобы изменить прошлое.
— Гленна.
Она перевела взгляд со старика на Коналла.
— Зачем вы остановили его? Я думала, вы хотите, чтобы я узнала, что мой отец сделал.
— Не так, — ответил он после паузы, протягивая ей руку, чтобы помочь встать. — Пошли, время заняться делами клана.
Она подождала, пока он окунул голову в корыто с водой, плеснув немного на детей. Ее поразило то, что он был так нежен и добр к детям. Макнейл никого не щадил даже за лишний брошенный на него взгляд.
Может все, чему она верила, было неправдой? В глубине сердца она знала, что Коналл хороший человек. Тот, кто относится к детям с такой порядочностью и честностью обязан быть хорошим человеком, даже животным он нравился, а не им ли лучше знать, есть в ком-то зло или нет?
Она уже увидела огромную разницу между Коналлом и Макнейлом, и знала, что та будет только увеличиваться.
Коналл жестом предложил ей следовать за ним. Ее ноги были свинцовыми, но она молчала, пока они шли в большой зал, где двое мужчин подошли к ним и начали спор о свинье. Гленна остановилась вместе с Коналлом и позволила себе задуматься, пока к ней с теплой улыбкой не подошла пожилая женщина. Гленна улыбнулась в ответ, стремясь подружиться. Женщина шла, прихрамывая, и Гленна увидела, что у нее на левой ноге нет мизинца.
— Я уж было подумала, что никогда не получу шанс поговорить с тобой, — сказала она, а ее улыбка вскоре превратилась в насмешку.
Живот Гленны скрутило от ужаса. Она поняла, прежде чем женщина открыла рот, что у нее нет ни малейшего желания услышать то, что та собирается ей сказать.
— Ты — отродье Макнейла. Наконец то, оказалась здесь, так что я могу перерезать тебе горло, так же, как он убил моего мужа. Не уверена, что смогу заставить кого-то из мужчин изнасиловать тебя, как это сделал он со мной.
— Пожалуйста, — взмолилась Гленна, отчаянно желая, чтобы та остановилась.
— Пожалуйста? — женщина задохнулась. — Я умоляла его, но все, что получила в ответ так это отрезанный палец, его ребенка в своем животе и убитую семью, лишь потому, что мать лэрда выбрала другого человека, а не отца Макнейла.
Гленна сглотнула желчь в горле.
— Вы сохранили этого ребенка?
Женщина фыркнула.
— Я бы не принесла в этот мир дьявола.
— Вы убили невинного ребенка?
— Ничего не происходит без участия Макнейла, — выплюнула она. — Твое время придет. Наш лэрд, возможно, и защищает тебя, но есть способы обойти его.
Гленна смотрела, как она уходит и пыталась успокоить дыхание. Быстро взглянув вокруг, она заметила, что другие не только слышали женщину, но и были согласны с ней.
Девушка задрожала от страха, но старалась выглядеть спокойной. Женщина была права. Наступит время, когда Коналла не будет рядом, и они убьют ее, даже если она невиновна ни в каких преступлениях.
Почти невиновна.
Она игнорировала свою совесть и людей вокруг нее, сосредоточившись на успокаивающих переливах голоса Коналла, который решал проблемы своего клана.
Это продолжалось до тех пор, пока день не стал клониться к закату, уже стоя на улице, пока Коналл проверял несколько лошадей, Гленна заметила маленькую девочку с красивыми черными волосами, наблюдавшую за ней. Гленна улыбнулась и удивилась, когда ребенок пошел ей навстречу.
Когда девчушка остановилась перед ней, Гленна опустилась на корточки, прикусив губу, чтобы остановить крик боли, который почти сорвался с её губ. Она ахнула, когда обнаружила, что смотрит в столь знакомые ей глаза.
— Привет, — поздоровалась малышка, — меня зовут Эйлса.
— Какое прекрасное имя. А я Гленна.
— Мне нравится твое имя, — сказала Эйлса. — Откуда ты?
Гленна посмотрела вниз на маленькую руку на своем плече.
— Издалека, — наконец, ответила она.
— Ты останешься здесь?
— На какое-то время, — Гленна заметила движение Коналла и повернулась к нему. Увидев, что он говорит с Ангусом, снова повернулась к Эйлсе и увидела, что девочка попятилась от нее. — Куда ты идешь?
— Мне сказали, держаться подальше от лэрда.
— Кто?
Эйлса опустила глаза, пожав плечами.
Она взяла руки Эйлсы в свои.
— Кто тебе сказал, держаться подальше от Коналла?
— Гленна, — позвал Коналл.
Она посмотрела на него, потом на Эйлсу.
— Ты когда-нибудь виделась с ним?
— Нет, — Эйлса покачала головкой, покрытой черными локонами. — И не должна.
Решимость охватила ее. Коналл не знал, что у него есть ребенок и в этом не было никакой ошибки. Эйлса его дочь и она собиралась убедиться, что он узнает об этом.
Сейчас.
— Ты веришь мне, Эйлса? — спросила она, протягивая руки.
После минутного колебания она ответила: — Да
— Тогда пойдем со мной, — она подняла Эйлсу на руки и направилась к Коналлу, не обращая внимания на боль в ногах.
Он улыбнулся, когда она приблизилась.
— Я вижу, ты нашла друга. Как ее зовут?
Дыхание Гленны ускорилось, сердце отчаянно забилось в груди.
— Эйлса.
— Красивое имя для очаровательного ребенка, — сказал он, щелкнув по носу Эйлсу. Она завизжала от смеха, прежде чем нырнуть головой в ложбинку шеи Гленны.
— Посмотри на неё, — сказала ему Гленна.
— Смотрю. Она милый ребенок.
— Нет. Посмотри на нее, — сказала она снова, поднимая лицо Эйлсы. — Взгляни в ее глаза и скажи мне, почему ей приказали, никогда не попадаться тебе на глаза.
Гленна услышала его резкий вдох, когда он встретился со своими собственными глазами.
— Кровь Господня, — прошипел он, беря Эйлсу на руки. — Кто твоя мать, девочка?
Эйлса пожала плечами.
— Она умерла.
Боль промелькнула в глазах Коналла, когда он посмотрел на Гленну.
— Идем, — сказал он ей и Ангусу и понес Эйлсу в замок.
Она удивилась молчанию Ангуса, но один взгляд на его отвисшую челюсть подсказал ей, что никто не знал об Эйлсе. Она последовала за Коналлом в его покои и села в кресло напротив него. Эйлса выскользнула из его рук и взобралась к ней на колени.
— Эйлса, ты должна сказать мне имя своей матери, — попросил он, а в голосе проскользнула боль, когда он уперся локтями в колени.
— Мэри Макбет.
Он закрыл глаза, низко опустив голову.
— Ну, тогда я знаю, кто сказал тебе держаться подальше от меня, — пробормотал он.
Гленна обняла Эйлсу.
— Почему они хотят, чтобы ты не подходила к лэрду Коналлу?
— Они не объяснили мне почему.
Пристальный серебристый взгляд заставил Гленну покраснеть.
— Я у тебя в долгу, — сказал Коналл, прежде чем обратился к Ангусу: — встреться с Фрэнсис Макбет и скажи, что я знаю о дочери, и что она будет жить здесь. Я, также, хочу знать, почему они скрывали ее от меня.
— Я пошлю кого-нибудь, чтобы решить вопрос с Эйлсой, — сказал Ангус, прежде чем покинул комнату.
Гленна подарила Коналлу улыбку, чтобы дать ему понять, что он правильно поступает, но он молчал, пока слуга не пришел за Эйлсой.
— На пять лет меня лишили моего ребенка. Зачем они так поступили?