— Значит, только я готов к войне, — хмыкнул Кантад. — Так себе новость. А Вы что же? — он кинул взгляд на эльфа. — Будете убивать врагов голыми руками?
— Мой меч при мне, — прохладно возразил Эннареон, недовольный придирками гнома к Лисси. — Что до кольчуги…
— Что до кольчуги, — неожиданно закончила за него девушка, — тот стиль боя, который мы изучаем, не предполагает их ношения.
— "Не предполагает", вот как? — насмешливо поднял брови Кантад. — Ну, побольше бы нам врагов, считающих так же, как и Вы, что добрый доспех мешает биться.
— Сильно мешает, — подтвердил Эннареон, пожав плечами.
Вдруг раздался звук рога. Все снова прильнули к отверстиям в стене. Со стороны лагеря тоддмерцев к Вратам Румхира приближалось три воина. Один из них нес знамя Тоддмера и трубил. Зелено-красное полотнище отчаянно развевалось и хлопало на ветру.
— Переговорщики, — ухмыльнулся Кантад. — Ну-с, послушаем.
По прикладной лестнице он в мгновение ока взобрался на гребень стены и стал на нем, уверенно и твердо.
— Наследный принц Тоддмера, его высочество Виккела! — звонко провозгласил герольд со знаменем.
Один из воинов слегка кивнул. Виккеле было не больше тридцати. Длинные, черные, как смоль, волосы развевались на ветру. В тонких чертах лица угадывался королевский род. Определенно, этот человек был красивым, но какой-то холодной, слишком строгой и слишком чуждой красотой. Он остановился в двадцати шагах от Врат и посмотрел на Кантада.
— Есть ли среди вас король Ринхаг? Я желаю говорить с ним, ибо моя кровь не позволяет держать речь с простыми каменщиками.
— Когда хотят говорить с королем, присылают посла, — прокричал сверху Кантад. — А когда приходят с армией — в лучшем случае удается поговорить с королевским военачальником. Тебе крупно повезет, если не в пыточной.
— Я пришел сюда с миром! — воскликнул принц.
— Ха-ха-ха! — рассмеялся гном. — Так и знал, что армия в десять тысяч человек мне попросту привиделась! Шел бы ты отсюда… с миром.
— Я не замышляю зла против Румхира, — не дал сбить себя с заранее намеченной речи принц. — Лишь прошу у вас разрешения пройти через ваши земли к Велленхэму.
— Может, вам и гостинцев дать в дорогу? — съязвил Кантад.
— После победы над востоком, мы дадим вам много земель! — упорствовал Виккела.
— На что нам земли? Репу разве выращивать? — удивился гном. — Мы — ремесленный подгорный народ.
— Тоддмер станет покупать ваше оружие!
— И так станете, — отмахнулся Кантад. — Куда вы денетесь? Или ваши кузнецы уже превзошли Румхир? Еще будут "выгодные предложения"?
— В бою многие гномы погибнут! — драматически воскликнул принц, всплеснув руками. — Почему вы хотите умирать ради кого-то?
— Вот как, в бою, значит! — усмехнулся Кантад. — А как же "мы пришли с миром"?
— Мы оплатим проход, — пустил в ход последний довод Виккела. — Я дам по сотне золотом за каждого воина, прошедшего на ту сторону гор.
— Могу показать дорогу в темницу! — съязвил командующий армией Румхира. — Причем, забесплатно.
Последние его слова потонули в хохоте гномов, но Виккела, видимо, расслышал.
— Тогда будет война!!! — проорал он в бешенстве, но Кантад уже спускался по лестнице обратно.
— Эка, удивил, — проворчал он, спрыгивая на камень, — я-то думал, ты так, поговорить зашел…
Гномы встретили своего военачальника восторженным гулом.
— Переговоры прошли отлично! — улыбнулся Эннареон.
— Да, мне тоже понравилось, — довольно засмеялся Кантад. — А уж принц вообще в полном восторге!
До них до сих пор доносилась брань Виккелы.
— Все-таки, почему ты, во имя Троара, расхаживаешь тут безоружный?! — воскликнул Кантад и отпрянул.
В руке эльфа, словно по волшебству, появился клинок, яростно сверкнув в закатных лучах солнца.
— Ловко! — с искренним восхищением произнес гном. — Никогда не видел такой быстроты.
— Я говорил тебе, что мой меч — со мной, — напомнил ему Эннареон.
— Эльфы ведь никогда не лгут, — заметил назидательно Тангор.
— Так, ладно, — в голосе военачальника появилась командная нотка. — В ночь они все же не выступят, а нам надо поспать перед битвой. Отбой, ребята!
С этими словам он ушел с террасы, и скрылся в коридорах Румхира, по дороге назначая часовых. Маги вышли следом за Кантадом. Поднимаясь по широкой и удобной лестнице, Эллагир хмурился, о чем-то напряженно размышляя.