Их было четверо. Двое постарше, а двое — совсем юных воинов, выглядевших едва ли на двадцать лет. Один из них стоял, сильно накренясь на левый бок. Ближайший тоддмерец с клинком наголо ринулся на Эннареона, но вдруг упал с коротким всхлипом. Эльф, не отряхивая крови с меча, волшебным образом появившегося в руке, направил острие на оставшихся:
— Сдавайтесь, или будете убиты.
Моментальная расправа над товарищем, подействовала на тех, как ледяной душ. На мгновение тоддмерцы замерли.
— Какие гарантии, что нам сохранят жизнь? — задал, наконец, вопрос старший по виду боец.
Говорил он на Общем Слове со странным акцентом, но вполне разборчиво.
— Никаких, — отрезал Эннареон. — Вашу судьбу решит совет Старейшин сообразно здешним законам.
— Значит, так и так — смерть, — хрипло усмехнулся тоддмерец и неожиданно, без замаха, ткнул мечом в эльфа.
Но вопреки его ожиданиям, меч не почувствовал сопротивления плоти и пронзил лишь воздух. Воин несказанно удивился. Его пятнадцать лет учили таким ударам, которые невозможно блокировать, и от которых нельзя увернуться. Но это была его последняя мысль: тоддмерец рухнул мертвым, даже не успев толком понять, откуда пришелся удар эльфийского клинка.
— Сдаемся! — вдруг выкрикнул один из юнцов. — Мы сдаемся, только помогите нам. Деера ранена, — он кивком головы указал на скособочившегося воина. — Ей нужен целитель!
— Ха! — воскликнул Тангор. — Вы пришли сюда убивать, а теперь просите о помощи?
— Если Вам так хочется чьей-нибудь смерти, — рванулся к нему юноша, — убейте меня, прямо здесь и сейчас! Но спасите ее, умоляю Вас!
— Нет! — хотела прокричать девушка, о которой шел разговор, но у нее вырвался только слабый хрип.
Растратив на это последние силы, она сползла по стене. Альрин решительно шагнула вперед:
— Довольно! Отказать в помощи я не могу, это — против моих правил… И против правил моего Ордена, если уж на то пошло.
Юноша кинулся к ней:
— Удар пришелся слева, под ребро…
Альрин кивнула: она уже разглядела глубокую резаную рану. Секира воина-гнома рассекла и доспех, и живую плоть под ним.
— Зачем же вы отправились воевать? — вздохнула чародейка, пытаясь стащить кольчужную рубаху с раненой девушки.
Она вдруг ощутила себя намного старше и мудрее, чем эта странная пара, хотя в действительности разница составляла от силы год-два.
— У нас не было выбора, — тихо и печально ответил тоддмерец, помогая справиться с ремнями доспеха. — Вы сможете ей помочь? Она выживет? — с полным надежды и мольбы взглядом спросил он Альрин.
— Хочу в это верить, — коротко отозвалась та, сосредотачиваясь на заклинании.
— Уму непостижимо! — хмыкнул Тангор. — Мы занимаемся спасением собственных врагов!
— Yerrha equillia! — провозгласила Альрин, не обращая внимание на происходящее вокруг.
Левую руку она положила прямо на рану, из которой все текла и текла густая темно-алая кровь, а правую сложила в Символ Йерры. Как и всегда бывает при наведении чар, мир для нее сузился до размеров мысли о заклинании. Которое должно сработать, и точка.
— Милая, очнись, ну же! — юноша похлопал лежащую без сознания девушку по щекам.
— Эл, ты мне нужен! — неестественно громким голосом сказала Альрин, не поворачивая головы. — Она уходит.
Чародей пробрался через небольшой строй гномов, выглядевших не то возмущенно, не то удивленно, и без разговоров опустился на колени рядом с девушкой. Его ладонь мягко накрыла руку Альрин.
— Yerrha equillia! — в два голоса прозвучала формула.
Деера открыла глаза и слабо застонала. Страшная рана на боку почти затянулась, но по краям все еще выступала кровь.
— Паршивый вид у нее, — заметил Тангор. — Может и не выживет.
— Она будет жить, — возразила Альрин негромко, чувствуя, как возвращается сила.
Удивительное дело, она восстанавливалась гораздо быстрей, чем раньше.
“Благодаря Эллагиру и его странной книге?” — подумала чародейка.
— Великий Создатель! — юноша упал перед ней наземь. — Скажи свое имя, целительница, и я в каждой молитве буду вспоминать его до конца своих дней!
— Это, скорее всего, вовсе не долго, — проворчал Тангор. — Раненые вы или нет, я должен посадить вас в темницу. Вашу судьбу решит Совет. Особо не обольщайтесь: военных преступников у нас обычно казнят. Хармаг, Лонгор, отведите их!